Запад изнутри - [30]
Со второй половины Х1Х в. Россия осторожно модернизуется и все глубже вовлекается в европейскую рыночную систему. И только тут опять начинает разыгрываться германо-еврейский сценарий: российское феодальное государство заигрывает с еврейским капиталом, а российские феодальные отношения позволяют ему расплачиваться только подневольным трудом своих безгласных подданных:
"Прямо дороженька, насыпи узкие,
Холмики, речки, мосты.
А по краям-то все косточки русские.
Сколько их, Ванечка, знаешь ли ты?"
Ванечка, конечно, не знает, но Некрасов-то знает, что без этих косточек не было бы у него железной дороги, потому что именно так, на костях, а не иначе, построены российские города, российские железные дороги и российские атомные электростанции. Так, по крайней мере начиная с Петра 1, движется в России прогресс. И призванные строить железные дороги богатые евреи, с которыми Некрасов в клубе регулярно играл в карты, были тут не более, чем инструментом в руках правительства, проводившего модернизацию страны и государства.
Описывая русскую историю в своем двухтомнике, А.Солженицын избегает вопроса о ее субъекте. До 1917 г. таким субъектом ему виделась, очевидно, Российская империя, в которой живые евреи были достаточно периферийным, часто раздражающим объектом. Именно эта государственническая позиция Солженицына и определяла его симпатии в истории этого периода. Но уже в тексте второго тома он занимает позицию скорее диссидентскую по отношению к новой власти, и тогда русский народ в его трактовке, русская аристократия, русская интеллигенция, а потом уже и крестьянство, оказываются недопустимо пассивными жертвами неназванных демонических безнациональных сил:
"Нет, власть тогда была не еврейская, нет. Власть была интернациональная". При этом, однако, Солженицын старается соблюсти некий баланс именно по отношению к евреям, упоминая еврейское содействие либо противодействие этим мистическим силам. Но у него так ни разу и не всплыла какая-нибудь русская общественная группа (кроме большевиков), которая бы активно действовала в истории и сознательно предложила евреям какую бы то ни было форму сотрудничества. Он признает, что и белое движение оказалось тут не на высоте общей задачи, несмотря на то, что находились евреи, готовые горячо его поддержать.
Странные эти силы, которые Солженицын не называет, действуют на протяжении всей русской истории, присутствуют в России и сегодня, но с трудом поддаются идентификации, особенно в этнических терминах, которые избрал для себя автор. Силы эти происходят от варварского экстремизма, характерного для российской жизни на протяжении многих столетий ("в комиссарах взрыв самодержавья, взрывы революции - в царях" - М.Волошин). Н.Бердяев приписывал такую особенность российской истории неразвитости гражданского сознания в России, которое никогда не было ограничено устоявшимися бытовыми нормами. В сущности, отсутствием признанной, общепринятой процедуры поверять любое решение трезвым рациональным анализом. Недостатком в обществе чувства меры, коротко говоря.
Разумеется ничего мистического в этой особенности нет, но среди сотни миллионов людей разных культурных уровней и стилей, живущих на удалении тысяч километров друг от друга, единого чувства меры и быть не может, так что пока существует жестко связанное целое под названием Россия, будет существовать и дискомфорт от жесткой единой меры, навязанной из центра.
Это целое обладает инерцией несравнимо более весомой, чем все возможные намерения или теоретические построения идеологизированных групп. И мера модернизации, запланированная в центре всегда будет непосильной для одних (для большинства) и смехотворно недостаточной для других (немногих).
Во втором томе своего "200 лет вместе" Солженицын, как будто, готов поставить вопрос и шире: А зачем нужен самый этот прогресс, если он оплачен такой тяжелой ценой? Тем более, что в наше время впору уже усомниться и в пользе прогресса. Особенно, если значительное большинство российского населения к нему не очень-то стремится (и тогда, и сейчас).
На такой вопрос нет однозначного ответа. Мы не вольны выбирать время, в котором нам придется жить и на самом деле не знаем в какой мере устроила бы нас жизнь в прошлые эпохи. Если бы Советская власть не нашла в массе евреев замену своей изгнанной национальной интеллигенции в первые десятилетия после Гражданской войны и еврейская молодежь не откликнулась бы на это с энтузиазмом, разруха бы не кончилась и СССР не стал бы мировой державой, способной выдержать вторжение Германии.
Однако Солженицын, как патриот-консерватор, старается избежать такой прямой постановки вопроса, потому что это означало бы с его стороны признание ценности многих успехов советской власти. Поэтому, дойдя в своей истории до сегодняшнего дня, Солженицын теряется в подробностях и не может сформулировать, чего же в самом деле он от евреев хочет.
В отличие от Солженицына, царские чиновники, как и большевистские вожди, напротив, хорошо знали, что они хотят плодов прогресса в виде военной и технической мощи без его горьких корней в виде всеобщих прав и демократической неразберихи. Для этого и тем и другим всегда нужны были евреи, как и иностранные спецы. Н.Макиавелли советовал cвоему государю в таком случае пригласить способного управляющего, наделить его неограниченными полномочиями, поощряя не щадить ни собственности, ни жизни граждан, а по достижении желанной цели демонстративно казнить его за тиранство.
Через всю книгу проходит одна центральная идея: надо понять, что цивилизации могут быть несовместимы. У так называемой «политкорректности» должен быть предел, нельзя с одинаковой равнодушной (и порой трусливой) терпимостью относиться к идеологии созидания и идеологии ненависти, к жертвам и убийцам, к соблюдающим нормы и договора — и к фанатикам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Резонансные «нововзглядовские» колонки Новодворской за 1993-1994 годы. «Дело Новодворской» и уход из «Нового Взгляда». Посмертные отзывы и воспоминания. Официальная биография Новодворской. Библиография Новодворской за 1993-1994 годы.
О чем рассказал бы вам ветеринарный врач, если бы вы оказались с ним в неформальной обстановке за рюмочкой крепкого не чая? Если вы восхищаетесь необыкновенными рассказами и вкусным ироничным слогом Джеральда Даррелла, обожаете невыдуманные истории из жизни людей и животных, хотите заглянуть за кулисы одной из самых непростых и важных профессий – ветеринарного врача, – эта книга точно для вас! Веселые и грустные рассказы Алексея Анатольевича Калиновского о людях, с которыми ему довелось встречаться в жизни, о животных, которых ему посчастливилось лечить, и о невероятных ситуациях, которые случались в его ветеринарной практике, захватывают с первых строк и погружают в атмосферу доверительной беседы со старым другом! В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
Герой Советского Союза генерал армии Николай Фёдорович Ватутин по праву принадлежит к числу самых талантливых полководцев Великой Отечественной войны. Он внёс огромный вклад в развитие теории и практики контрнаступления, окружения и разгрома крупных группировок противника, осуществления быстрого и решительного манёвра войсками, действий подвижных групп фронта и армии, организации устойчивой и активной обороны. Его имя неразрывно связано с победами Красной армии под Сталинградом и на Курской дуге, при форсировании Днепра и освобождении Киева..
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.