Занзабуку - [73]

Лев охотится на всех антилоп, хотя у него есть свои «любимцы». Например, льву не очень нравится мясо водяного козла, дик-дика ему не хватает даже на один глоток, да и томми столь скудная трапеза для льва, что он довольствуется ею лишь за неимением лучшего. Лев предпочитает антилоп покрупнее, страусов и зебр.

Кроме львов, у антилоп много других врагов. Газели поменьше — излюбленное лакомство гепардов, гиен и диких собак. А леопарды едят почти все, даже мясо гиен.

Леопарды любят и мясо собак, так же как и мясо других домашних животных. Эти хищники часто слоняются вблизи деревень и регулярно совершают набеги на скотные дворы. И леопарды не слишком-то боятся людей, хотя обычно стараются уклониться от встречи с человеком. Но нередко леопарды первыми нападают на человека, оказавшегося в их владениях, хотя бы он не причинял им ни малейшего вреда. И леопарды любят убивать просто так, для забавы. Лев всегда съедает убитое животное, а леопард нередко убивает и оставляет жертву нетронутой валяться на земле.

Излюбленная добыча леопарда — бабуины, которые сами приносят немало вреда людям во многих районах Африки. Если перебить леопардов, бабуины сильно расплодятся и окончательно обнаглеют. А если щадить леопардов, они будут убивать собак, коров и при случае детей.

Хотя леопард самое красивое четвероногое животное, он не нравится мне, и я не восхищаюсь им, как львом. Леопард мстительный, кровожадный, ловкий и хитрый зверь; это серьезный противник для охотника с ружьем и опасный актер для оператора с аппаратом. Яркое доказательство этого — эпизод, случившийся во время охоты на леопардов с Эдгаром де Боно.

Некоторое время он охотился ночью — трудно вообразить что-нибудь более тяжелое и опасное, а следовательно, более волнующее. Однажды, попав в Эритрее в район, где обитало много леопардов, он решил поохотиться на них ночью. К стволу своего ружья он надежно прикрепил специальный фонарь, освещавший ствол с прицелом и зверя, в которого стрелял охотник. У оруженосца была вторая винтовка с таким же фонарем.

В густом кустарнике де Боно заметил леопарда и сумел подобраться к нему почти вплотную. Когда до зверя оставалось футов двадцать пять, охотник прицелился и выстрелил; и одновременно погас фонарь, и раздался рев раненого леопарда. Отдача ружья испортила фонарь, и де Боно оставалось лишь прислушиваться к завываниям зверя, метавшегося в нескольких футах прямо перед ним. А ведь леопард прекрасно видит ночью! Де Боно начал осторожно отступать, и в этот момент оруженосец внезапно вскрикнул: «Он прыгнул!»

Де Боно наугад пустил вторую пулю и почувствовал, как что-то огромное обрушилось на его голову. Опрокинутый леопардом на землю, он ждал, что когти зверя вонзятся в него. Но когти бездействовали, и сам леопард не двигался.

Пока охотник выбирался из-под зверя, подоспел оруженосец со своим фонарем. Последняя пуля, пущенная в темноте, пробила череп леопарда и сразила его наповал в воздухе, в момент прыжка.

Эдгар де Боно больше не охотился ночью.

Глава одиннадцатая УПРЯМЫЕ ТОЛСТОКОЖИЕ «АКТЕРЫ»

Я впервые попал в Африку как раз вовремя, чтобы увидеть Лутембе. Когда я вернулся туда в 1946 году, эта важная дама уже умерла, по крайней мере, ее считали мертвой, потому что она не приходила на зов. Ведь в течение жизни трех поколений знаменитый крокодил всегда отзывался на свое имя.

Вы, вероятно, думаете — все дикие животные африканских заповедников ручные, но я сомневаюсь, чтобы кто-нибудь встречал добродушного крокодила. Кажется, все животные и люди недолюбливают этих тварей, а белые уже несколько десятилетий ведут с ними войну на истребление — войну, которая, по-видимому, истребила мало крокодилов.

О Лутембе я услышал в Кампале, в Уганде, и заехал в маленькую рыбачью деревушку Деве, на берегу озера Виктория, главным образом чтобы утвердиться в своем скептицизме. Я приготовился увидеть набитое чучело крокодила или в лучшем случае старое беззубое животное в специальном загоне. Но у «хозяина» Лутембе не оказалось «поддельного» крокодила. Африканец сказал, что нужно вызвать Лутембе и он с удовольствием сделает это за небольшое вознаграждение.

Захватив охапку сушеной рыбы, он направился к берегу и стал всматриваться в широкую гладь озера. Затем он сложил руки рупором и крикнул громко и протяжно: «Лу-тембе!» Я сознавал, как глупо надеяться, что крокодил, услышав зов, выйдет на берег, но решил дождаться конца этого фарса.

Юноша позвал снова, на этот раз громче. По-прежнему ничего не было видно. Он крикнул еще громче: «Лутембе! Лу-тем-бе!»

Так продолжалось минут десять, и я забеспокоился. Африканец обернулся и несколько хмуро объяснил, что я должен немного подождать. Я набрался терпения и подавил одолевавшие меня сомнения. Наконец юноша торжествующе указал на какую-то точку на поверхности озера и повернулся ко мне с улыбкой. Сначала я ничего не мог разглядеть, но затем заметил легкие волны. Еще через несколько минут я ясно увидел морду животного, направлявшегося прямо к нам. Когда оно приблизилось к берегу, я разглядел движущийся хвост, большие челюсти и зазубренную кожу крокодила. Животное вылезло на берег и неуклюже поползло к «хозяину». Я стоял в нескольких футах от него, за кучей рыбы, снимая на кинопленку это неправдоподобное зрелище.