Занимательная физиогномика - [12]

3. Сравнивая лицо человека в различном состоянии (спокойное, испуганное, страстное) и учитывая отдельные признаки, физиономисты предполагали, что данный человек по натуре вспыльчив, труслив, похотлив и т. д.[6]

По данным некоторых историков, до Аристотеля физиогномикой занимался Пифагор, которого некоторые ученые и считают ее родоначальником. Последовательными проводниками физиогномики были крупные ученые Древней Греции и Древнего Рима: выдающиеся врачи Квинтилиан, Гален, Цельс; крупные мыслители Цицерон, Плиний младший и др. Римский врач Гален (II в.) расценивал физиогномические знания как «возможные и полезные».

К физиогномике близка разработанная учениками Аристотеля типология «нравственных характеров» (Теофраст), а также практика типизации в античной литературе, которая воплощалась в системе масок-амплуа в новой античной комедии, технике «словесного портрета» в античной риторике, историографии, биографии и т. п.[7]

Предпосылкой физиогномики было характерное для античности представление, согласно которому каждый человек жестко детерминирован в самопроявлениях своим прирожденным «нравом». По изречению древнегреческого философа Гераклита (ок. 544 – ок. 483 гг. до н. э.), нрав человека есть его «демон», т. е. его судьба. В своем сочинении «О природе» он отмечал, что жизнь природы – непрерывный процесс движения. В нем всякая вещь и всякое свойство переходят в свою противоположность: холодное становится теплым, теплое – холодным и т. д. В человеческой жизни этот переход всего в свое противоположное – не просто изменение, а борьба. Она всеобща, «отец всего, царь всего».

Аналогичные высказывания мы находим у Эпихарма, Демокрита, Платона. Принадлежность человека к некоторому нравственному типу мыслилась столь же овеществленной и биологичной, как и его физические приметы.

Гиппократ в своей теории опирался на средний принцип китайских физиогномистов – географического положения, согласно которому люди, проживающие в определенных регионах Земли, несут на себе, хотя бы предположительно, некоторые специфические черты этой местности. Поэтому различные части лица соответствуют различным географическим точкам. Так, лоб обозначает юг, подбородок – север, нос – центральную часть и т. д. Этот постулат также опирается на пять элементов их соответствия, где лоб соответствует огню, а тот, в свою очередь, – югу. То же самое относится и ко рту, он соответствует воде, которая, в свою очередь, указывает на север.

Географические различия также влияют на некоторые характеристики частей лица. Например, уже давно отмечено, что у выходцев из северных частей Китая лоб короче, а подбородок длиннее, чем у жителей южных регионов страны. С другой стороны, у уроженцев китайского юга лоб выше и шире, а брови светлее, чем у северян. На основании сказанного можно сделать вывод, что для южан лоб важнее, чем для северян. Для последних же подбородок важнее, чем для южан.

Однако во всяком правиле есть исключения. Нередко благоприятным считается тот факт, когда северянин выглядит как южанин, и наоборот. К примеру, монгольский Кубла-хан (1214–1294), основатель династии Юань, лицом и телосложением очень походил на южанина. У него был высокий и широкий выпуклый лоб уверенного в себе человека и красивые, тонко очерченные брови. Помимо этого, Кубла-хан был высок, хотя родился на самом севере Монголии, где жители, как правило, низкорослы. В то же время Мао, родившийся на юге Китая, в провинции Хунань, внешне очень походил на северянина. Он был высок и крепок, как южанин, но имел ярко выраженные «северные» черты – крупную голову, широкое лицо, выступающие скулы и большой квадратный подбородок.

Данный принцип в равной степени применим как к китайцам, так и к другим нациям. При этом следует только делать небольшие поправки на этническое происхождение человека и на присущие данной народности этические нормы.

Если Аристотель применял физиогномику для распознания душевных качеств людей по внешним признакам, то Гиппократ пользовался ею для целей врачебной диагностики. До сих пор в медицине пользуются понятием «маска Гиппократа» – характерное выражение лица больного при перитоните, важный симптом этого заболевания.

Античная культура оказала влияние на культуру Византии и западноевропейское средневековье, в особенности же на арабские науки и еврейскую мистику (каббалу). Так, в трактате «Книга творения», созданном между III и VIII вв., представлен первый опыт абстрактного умозрения на древнееврейском языке, где иудейская вера в Библию рассматривается как мир символов. Каббала ставит на место учения о сотворении мира, учение об эманации. Неопределенный бог приходит к определенности в десяти «Сефиротах», или стадиях своего смыслового саморазвертывания, аналогичных «зонам» гностицизма («Венец», «Мудрость», «Разумение», «Милость», «Сила», «Сострадание», «Вечность», «Величие», «Основа», «Царство»). Соотношение этих гипостазированных атрибутов Бога изображалось в виде «Древа Сефирот», которое в своей совокупности образует космическое тело совершенного существа первочеловека Адама Кадмона, сосредоточившего в себе потенции мирового бытия.