Занимательная антропология - [50]
Из XVII века мода на красоту женской фигуры с небольшими изменениями переходит в XIX век, где продолжается и «стратегия» борьбы с лишним весом для поддержания соответствующего стандарта стройной фигуры. На художественных полотнах и в литературных произведениях отчетливо показано социальное (классовое) разделение представлений о женской красоте. В статье Н.Г.Чернышевского «Об отношении искусства к действительности» изображены два контрастных портрета: женщины дворянского сословия с узким бледным лицом, тонкой, хрупкой фигурой и крестьянской женщины с розовощеким лицом, сильными руками, плотным телосложением.
Объяснение этих различий очень простое. Дворянке подходит изящная фигура потому, что она ведет праздный образ жизни и более предпочтительна взору мужчин из своего сословия. Крестьянка, занятая физическим трудом, может выполнять эту работу, будучи здоровой и сильной, что соответственно воспринимается и ее социальным окружением. Автор упомянутой статьи предлагает крестьянскому парню простой для него выбор: какой из двух изображенных им типов девушек он предпочел бы себе в жены и получает вполне однозначный ответ.
Капризница.
Жан Антуан Ватто. 1718 г.
В произведениях русских писателей второй половины XIX века тема «об отношении искусства к действительности» применительно к эстетической оценке телосложения и социальному разделению не сходит с их страниц. И.С.Тургенев и Л.Н.Толстой повздорили из-за фразы второго, что его сотоварищ по перу предпочитает изображать в своих романах «прыщеватых малокровных девиц» из дворянского сословия, а не заслуживающих намного большего внимания крестьянских женщин. Спор дошел до вызова на дуэль на охотничьих ружьях, к счастью, закончившийся обоюдным примирением.
С античных времен становится повседневным ношение удлиненных платьев, причем независимо от социального положения, профессии, любовных пристрастий. Невозможно представить еще столетие назад женщин в одеянии, обнажающем ноги до колена и тем более выше. Значительный расход пошивочного материала не шел в счет следованию моде.
Женщина, играющая
на скрипке.
Ван Риссельберг. 1894 г.
Заметной деталью женской одежды становится акцент на придание выпуклости нижней части спины с помощью специальной конструкции из обручей, названной модельером-французом «тюрнюром». Не исключено, что нововведение было продиктовано усилением внимания со стороны противоположного пола. В африканском племени готтентотов женщины выделяются естественным тюрнюром в виде заметно выступающей части тела, играющим немаловажную роль при выборе невесты.
Искусственное придание выпуклости тазовой части тела
Для XX-го века знаменательна калейдоскопическая смена мод на выделение особенностей женской фигуры с применением новых форм одежды и способов косметического облагораживания тела. На смену корсетам, сдавливающим талию, приходят более свободные платья, подчеркивающие тонкость фигуры, становятся короче юбки, появляются бюстгальтеры. С избытком поставляются разнообразные ассортименты биокремов, лосьонов, даже препаратов лекарственного назначения.
В 20-40-е годы прошлого века предпочтительной считается фигура с тонкой талией и узкими бедрами, не исключается из эталона и среднее телосложение с военно-спортивной выправкой, о чем можно судить по физкультурным праздникам того времени. Массовые представления на эстраде и в кино открыли широкие возможности для демонстрации красоты женской фигуры в соответствии с запросами моды. Как образно сказал историк-модельер, открылся новый «бабий век».
Наряду с укороченными юбками получают признание женские брюки, чего невозможно было даже представить в прежние времена. Как выглядели бы дамы в таком одеянии на светском балу пушкинской эпохи или героини чеховских пьес, которые носили длинные платья, скрывающие красоту или же изъяны женских ног. Возможно, в связи с таким экранированием фигуры поэт вздохнул по поводу того, что «в России вряд ли вы найдете пару стройных женских ног», слишком преувеличивая свои запросы.
Предельно освобожденные от одежды руки, ноги, спина, грудь становятся модными эталонами, демонстрируемыми поп-звездами 1930-х годов Луизой Брукс и негритянкой Джозефиной Бейкер на эстраде и киноэкранах в США, Германии, Франции. Показ прелестей женской фигуры в сопровождении танцев типа чарльстона и джаза демонстрируется в такой динамике телодвижений, которую и близко не сравнить с монотонной походкой современных модельерш на рекламных подиумах новой одежды. Старый фарисей, католический или православный монах, а тем более ортодоксальный мусульманин, отвергающий любые поползновения в демонстрации открытых частей женского тела, не только не будут «пачкать» антропоэстетику столь ошеломляющим показом наготы, но и выражают нескрываемое презрение к подобным популяризациям.
Следующие два десятилетия отмечены модой на хрупкое телосложение, длинные ноги, небольшой бюст, запечатленные в «синдроме Твигги», названной по имени популярной супермодели. При росте 169 сантиметров она весила около 48 килограммов, а пропорции в соотношении 80-55-80 вообще вызывают удивление при сравнении с некоторой средней нормой по «золотой формуле». Модными становятся мальчишеская угловатость, выступающие лопатки, костлявые коленки, тоненькие руки и ноги. Для придания такого внешнего колорита чрезмерно используются жесткие диеты и доводящие нередко до изнеможения и патологического истощения физические нагрузки.. В виде достойной подражания модели навязывалась кукла Барби с отклонениями от «золотой формулы» соотношениями 95-34-85.
