Занавес для марионеток. Летописи Эйла - [77]

Вчетвером они спустились по лестнице ведущей с первого этажа в неглубокий подвал. Подойдя к глухой на вид стене, отец Таура нажал по порядку на несколько кирпичей и внезапно что-то сдвинулось в глубине каменной кладки, с душераздирающим скрежетом перед ними открылся проход в помещение намного больше того, в котором они находились.

Вчетвером они спустились по лестнице ведущей с первого этажа в неглубокий подвал. Подойдя к глухой на вид стене, отец Таура нажал по порядку на несколько кирпичей, и внезапно что-то сдвинулось в глубине каменной кладки, с душераздирающим скрежетом перед ними открылся проход в помещение намного больше того, в котором они находились.

Зал был просто огромен, только проникнув в него друзья смогли оценить его истинные размеры. В нём с комфортом мог разместиться полноценный эскадрон Святой конницы с лошадьми и обозом. Сверху лился мягкий свет, пол покрывал затейливый узор, воздух оставлял во рту вкус только что прошедшей грозы, не единого пятнышка грязи не омрачало окружающую красоту. Войдя, молодой волшебник сразу ощутил биение мощнейших магических потоков.

— Постарайтесь разобраться с запечатанной дверью, а я пока займусь вновь прибывшими, — Эдер тщательно скрывал своё волнение и от этого его голос звучал сухо и безжизненно.

Таур всем свои существом ощущал переплетение сложнейших заклятий в самом центре. Его знаний хватало только на то, чтобы оценить невероятную по мастерству и вложенной силе работу неизвестного мастера. Нечто подобное он наблюдал в Убежище с её системой защиты, правда тут можно было сравнивать только масштабы заклинаний, до такой вязи энергетических линий творению Вейрена было очень далеко. Влекомый смутным предчувствием маг встал ровно посередине этого колдовского буйства, и прикрыл глаза открывая сознание. Яркий белый свет окружил его, в нем не было вражды, лишь настороженность и легкое любопытство. В нём признали своего, неожиданно понял он. Но для следующего шага не хватало какого-то завершающего штриха, открыв глаза он поманил к себе стоящих неподалеку товарищей. В лёгких почему-то не хватало воздуха для того, чтобы произнести вслух хоть одно слово. Когда те подошли, он обнял их за плечи, и вся группа застыла в напряженном ожидании. Личины, так долго верой и правдой служившие им, исчезли, открывая истинный облик ящера и Многоликой. Свет до этого момента мягкий, вдруг приобрел практически невыносимую для глаз интенсивность, дальняя от входа стена замерцала, и подернувшись на мгновение мелкой рябью исчезла, открыв широкий коридор.

— Вы сделали это! — ликующий голос отца, прозвучал для юноши болезненным колокольным звоном, он пошатнулся и если бы не стоящие рядом соратники упал бы на пол, — Что с тобой, сынок?

— Всё нормально, просто минутная слабость, — хрипло ответил Таур.

Только сейчас он обратил внимание на множество вооруженных людей, расположившихся вдоль стен и с удивлением и некоторой долей настороженности смотрящих на них. Эдер не стал терять время даром, резкая команда и быстро построившаяся колонна огромной, ощетинившейся сталью змеёй начала вползать в тоннель. Путь по подземному ходу занял около часа, отдохнув некоторое время в арьергарде, друзья переместились во главу отряда. Очутившись около очередной преграды, маг применил уже испытанный способ и вновь, казавшаяся несокрушимой стена не устояла перед столь необычным для нынешних времен союзом. Первая часть задачи была выполнена, никем не замеченные они проникли в резиденцию Первосвященника.

Глава 24

Будь их троица в одиночестве, они вряд ли смогли бы разобраться в этой мешанине галерей, лестниц и переходов. Отец Таура же уверенно вел подчиненных так, что за весь первый этаж они так никого и не встретили. Впрочем, это объяснялось не только прекрасным знанием дворца, поднявшись на второй уровень дворца, Эдер, позвав с собой Таура, Лику и Свирка подошел к ближайшему окну.

Бой за ворота был в самом разгаре. Решетки, преграждавшие путь на внутреннюю территорию, валялись на земле под ногами нападавших. Несмотря на ярость городской стражи, упорно старавшейся сломить сопротивление личной гвардии Первого Пастуха, было очевидно, что их порыв иссякает. В стройные ряды оборонявшихся постоянно тёк узкий поток подкреплений, а тёмные точки мертвых тел в беспорядке разбросанные перед ними свидетельствовали о больших потерях со стороны заговорщиков.

— Две, максимум три атаки и Рэмси будет отводить своих, — моментально оценил обстановку руководитель восставших, — Нам надо поспешить!

Удача, так долго шедшая с ними рука обо руку, отвернулась уже в через несколько поворотов коридора. Десяток орденцев нес караул в нескольких шагах от следующей двери. Они среагировали моментально, перегородив дорогу заговорщикам. Боя как такового не получилось, тихо тренькнули тетивы армейских арбалетов, способных прошить воина со щитом и в тяжелых доспехах с расстояния в сорок шагов и первый ряд был буквально сметен тяжелыми болтами. Второй ряд продержался немногим больше, чуть дольше тридцати ударов сердца, молнии Таура и подавляющее превосходство в численности не оставляли хлипкому заслону никаких надежд, но эти полминуты позволили командующему патрулем высокому Ревнителю ударить в висящий на стене гонг и подать сигнал тревоги.