Замужем за Буддой - [80]

Мне нравится наблюдать за сменой времен года, за перевоплощениями многоликой природы. Это помогает лучше понять и оценить жизнь.

После прощания с Мудзу мне, как ни странно, не было ни одиноко, ни больно. Внутри меня что-то неуловимо изменилось.

Мне вспомнились слова Созерцателя первозданной природы: «Внутри каждого из нас — собственный гармоничный мир. Жаль, что многие не погружаются в гармонию этого совершенного мира, а поддаются смятению чувств. Мучаются сами и изводят окружающих своими тревогами».

Я не знала, когда смогу узреть этот стройный внутренний мир, но уже научилась улыбаться в полном одиночестве и со вкусом проживать каждый день.

Через день после отъезда Мудзу у меня появились симптомы простуды: слегка кружилась голова, мерзли руки и ноги, я чихала. Я все время пила горячую воду, включила обогреватель и надела четыре шерстяных свитера. Но как ни странно, болезнь не испортила мое настроение: я, как обычно, читала, медитировала и гуляла.

Дня через три-четыре позвонила Сиэр со слезными жалобами: ее австралийский приятель Адам совершенно охладел к ней. Она подозревала, что ему стало известно о ее транссексуальном прошлом: слухи в Шанхае распространяются быстрее эпидемии гриппа.

Я терпеливо выслушала все ее причитания по поводу коварного Адама, а потом — проклятия людям, которых она подозревала в предательском разглашении ее тайны. Сиэр сказала, что не может больше оставаться в Шанхае, где слишком многие знают о ее прошлом, а лучше эмигрирует в Америку и никогда больше не вернется в Китай.

— Хорошо, — попыталась я утешить Сиэр. — Переедем в Нью-Йорк вместе. Ты откроешь там ресторан на Манхэттене, и за тобой будут увиваться десятки американских мужчин. Правда, они ничуть не лучше здешних, а может, и хуже. Но зато им неизвестен твой секрет.

— Я серьезно, — сказала она.

— А почему бы тебе не поговорить с Адамом по душам? Может, причина его поведения совсем в другом, — посоветовала я.

— Лучше уж стать лесбиянкой, — захныкала Сиэр. — С этого момента я встречаюсь только с женщинами.

Я расхохоталась; смех перешел в кашель.

— Ты заболела? — тревожно спросила она.

— Вроде простудилась, — ответила я.

— Ага! — многозначительно воскликнула она, а потом заявила, приведя меня в полное замешательство: — Не исключено, что ты беременна!

— Это почему же ты так думаешь? — у меня по телу побежали мурашки.

— Слушай, — продолжила она, на время забыв о своих горестях. — Одна из посетительниц моего ресторана рассказывала, что, когда она беременна, то в первые несколько дней всегда себя плохо чувствует, как будто простудилась. У нее трое детей, и с каждой беременностью — все та же песня. Так что стоит ей простудиться, как сразу начинает подумывать, уж не залетела ли снова.

Я вцепилась в телефонную трубку, не зная, как реагировать. Занятную же информацию Сиэр получает от своих клиенток!

— Знаешь, с тех пор, как я стала женщиной, у меня жутко обострилась интуиция. Я стала гораздо восприимчивее, чем большинство обычных женщин, — доверительно прошептала она.

— Ну и как же мне быть? — наконец выдавила я из себя.

— В аптеках продаются специальные тесты на беременность. Может, мне купить и занести тебе? — в голосе Сиэр неожиданно зазвучали радостные нотки.

В течение многих лет Сиэр заставляла меня клясться и божиться, что, если я рожу, то она обязательно будет крестной матерью моего ребенка. Именно она, а не кузина Чжуша. Ведь у Сиэр не было ни матки, ни яичников, и для нее единственный шанс приобщиться к материнству — это в будущей жизни перевоплотиться в настоящую женщину, способную зачать и родить. Конечно, я не могла отказать в ее просьбе. Сиэр так страстно мечтала о появлении на свет моего ребенка, что однажды, отчаявшись, предложила мне пойти на искусственное оплодотворение и обещала оплатить половину всех расходов на роды и воспитание младенца.

— Давай немного подождем, — попросила я. — Если через несколько дней месячные не наступят, можешь отвести меня к врачу на анализы.

— Только непременно дай мне знать, — потребовала она.

— Обязательно, — заверила я подругу.

Когда я положила трубку, мое лицо полыхало. Все симптомы простуды прошли, как по мановению волшебной палочки. «Может, все и обойдется», — утешала я себя. Но, вспоминая о ночи, проведенной с Ником, и о том, как в последний раз занималась любовью с Мудзу, я понимала, что беременность возможна. Но от кого из них? Кто отец?

Я сидела на диване, в отчаянии обхватив голову руками, и стонала. Затем откинулась на подушки и уставилась в потолок. Перед глазами возникли лица: сначала — Ника, потом — Мудзу; их тела, наши исступленные ласки, оргазмы и восторги. Господи! Я снова закрыла глаза, из груди вырвался еще один безнадежный стон.

Боже, боже! Это просто невыносимо! Нужно выйти и подышать свежим воздухом. А холод не повредит младенцу? Нужно одеться потеплее. В одно мгновение мир изменился. Все стало другим. И хотя медицинских доказательств еще не было, вероятность материнства казалась мне очень большой.

Я надела толстое теплое полупальто, шляпу и шарф от «Барберри», купленные около двух лет назад и ни разу не надеванные. Прошлась по улице. Потом поймала такси и поехала к своей портнихе.