Замуж за принца - [30]

— Это свадебный подарок моей матери, — произнесла она. — Я надеялась когда-нибудь передать его своей дочери.

Большинство служанок принялось бы неискренне утешать свою госпожу, уверяя ее, что молитвы о ребенке обязательно будут услышаны Всевышним. Но королева Ленор ценила мою честность. У меня не было слов, которыми я могла бы рассеять ее грусть. Поэтому я просто сняла с ее шеи ожерелье и бережно положила его на туалетный столик. Затем я высвободила ее густые волосы из булавок и лент. Придворная мода того времени требовала, чтобы волосы были заплетены и уложены самым замысловатым образом, но королева Ленор была прекрасна, когда ее темные локоны обрамляли лицо и рассыпались по плечам. С распущенными волосами и без украшений ее можно было скорее принять за восемнадцатилетнюю девушку, чем за женщину, уже преодолевшую тридцатилетний рубеж.

Я расчесывала ее волосы, пока они не заблестели, а мы обе от ритмичных движений щетки не погрузились в состояние, близкое к трансу. От осознания того, что на несколько минут мне удалось освободить королеву от всех ее тревог, меня охватило глубокое удовлетворение, и я улыбнулась ее отражению в зеркале, которое в ответ улыбнулось мне. Звук открывающейся двери заставил нас вздрогнуть от неожиданности, и, обернувшись, мы увидели входящего в спальню короля. Он был один. При виде жены, поднявшейся из кресла ему навстречу, он поднял руку.

— Не надо вставать, сиди, — попросил он ее.

Но она подошла к кровати, и король присел рядом с ней. На мгновение его ладонь легла на ее волосы. Должно быть, он все еще ее любит, — подумала я, — если он способен к ней так прикасаться. Но в его лице не было нежности. Он смотрел на королеву Ленор, как если бы она была одним из его подданных, явившихся просить о какой-то милости. Я подумала, что мне, возможно, следует покинуть комнату, но я не хотела задавать вопросы и тем самым привлекать к себе внимание. Если честно, я не хотела никуда уходить. Мне отчаянно хотелось знать, что предвещает для нас всех появление принца Бауэна. Если моя тетя была права и настоящей валютой при дворе являлась власть, то я должна была знать, в чьих руках окажутся наши судьбы. Я скользнула в угол за туалетным столиком, где моя фигура затерялась в полумраке.

— Прости, что я так рано покинула празднество, — произнесла королева Ленор. — Я для всего этого слишком устала.

— Все, как много лет назад, — вздохнул король. — Бауэн распускает перья перед юными леди, юные леди рдеют румянцем, тетя Миллисент недовольно хмурится. Ты видела все это уже тысячу раз.

Они улыбнулись друг другу, и между ними промелькнула искра взаимопонимания. Я привыкла видеть их вместе на людях, перед которыми они представали правителями, объединенными брачными узами. Но я впервые услышала, как они беседуют на своем личном языке общих воспоминаний. Я подумала, что эта беседа не предназначена для моих ушей, но, похоже, они ничего не имели против моего присутствия. Оба выросли в окружении слуг и помощников и понятия не имели, что это такое — полное одиночество.

— Бауэн сказал мне, что ты вызвал его в замок, — произнесла королева Ленор. — Я не знала, что его приезд — это твоих рук дело.

Король пожал плечами.

— Я много раз тебе говорил, что наше положение очень шаткое, узнал, что Марл де-Роли начал интересоваться порядком преемственности престола.

Я впервые слышала это имя, но судя по тону, которым король его произнес, эта загадочная фигура обладала в нашем королевстве Пределенным весом.

— Эти разговоры необходимо прекратить, и как можно скове, — продолжал король.

— Как?

— Бауэна необходимо объявить моим наследником.

Пальцы королевы Ленор теребили вышивку ее платья, хотя ее тело сохраняло полную неподвижность.

— Я знаю, что у него множество пороков, — устало произнес Юроль, и по его мрачному лицу было видно, как нелегко дается ему это решение. — Не такого монарха я желаю своим подданным. Но он мой брат. У нас нет выбора.

Королева Ленор медленно кивнула, но выражение ее лица не вменилось. Вряд ли сообщение короля стало для нее неожиданностью. Я ощутила прилив сочувствия к ее беде, понимая, что наследном престола Бауэна сделала лишь ее собственная неспособность зачать ребенка.

—  Миллисент говорит, что он погубит это королевство, — тихо произнесла она.

— Вздор! — воскликнул король. — Они никогда не ладили, тех самых пор, как он был еще мальчишкой. Он единственный член нашей семьи, который решался ей перечить.

— Она рассказала мне о предзнаменовании...

— Бессвязные речи тетушки Миллисент не имеют никакого значения! — снова воскликнул король. — Я уже пригласил дворян его королевства на ассамблею, на которой я публично объявлю Бауэна своим наследником.

— Нет! — в голосе королевы прозвучала такая несвойственная страстность, что я едва удержалась, чтобы не броситься ее утешать. — Почему ты мне об этом не сказал? К чему такая спешка?

— Я уже разослал гонцов, — твердо произнес король. — Это делано, и мы должны поздравить Бауэна так, как если бы о лучшем наследнике мы и мечтать не могли. Вот увидишь, он еще нас всех удивит. Как только мы признаем его право на престолонаследие, его перспективы на удачный брак резко возрастут. Если рядом с ним окажется умная женщина, он, возможно, остепенится и исправится.