Замуж за Чернокнижника - [53]

— И не смотри на меня так! Он уедет и не вспомнит обо мне уже вечером. Мало ли, понравился — не понравился, — разбухтелась, высвобождаясь из моих объятий и стремительно убегая от дальнейшего обсуждения.

Уедет и не вспомнит. Уедет и не вспомнит… Время отъезда випа приближалось с каждой минутой. А вот не хочу с ним ехать! Не вижу смысла.

Я решила остаться. Если чернокнижник сказал, что бандиты не найдут здесь Янку, то и меня тоже не найдут. Мой больничный не позволит начальству выгнать меня с работы. Вот и обломится Миронову и моя подпись, и месть мне. Семья в безопасности. Детьми своими разбрасываться я не планировала. Вариант остаться в деревне с родными казался заманчивым. Тепло, не тесно, никаких проблем. Лес, речка, свежий воздух. Поговаривали здесь, что в соседней деревне бабка живёт. Ведьма-ведьмой. Вот к ней наведаюсь для начала.

Осталось только проводить Алана и забыть обо всём, пользуясь оставшимся временем. Подумать в тишине и спокойствии, что делать дальше, разобраться в собственных чувствах и мыслях. До сих пор это сделать у меня не получалось.

Глава 12. Зависимость

Около заведённой машины Женя галантно прощался с моей сестрой, вежливо улыбаясь и не сводя с неё глаз. Уверена на все сто процентов — этот мужчина ещё появится, чтобы пригласить Янку на свидание, когда всё уладится. Невооружённым глазом видно — между ними вспыхнула искра, которая может превратиться в жаркое пламя.

А я, в знак вежливости и из хорошего воспитания, просто обязана объясниться и попрощаться с Кассием. Подошла к нему, в уме подбирая нужные слова: «Не хочу возвращаться в город. В деревне мне будет лучше. Спасибо за помощь. Подумай о материальном вознаграждении ещё раз. Это хоть что-то, чем я могу отблагодарить за спасение родных».

— Садись в машину, — кивнул мне.

— Нет.

— Что значит нет? — непонимающе уставился на меня вип.

— Я здесь остаюсь. В городе мне пока делать нечего. Работу почти потеряла, подписывать ничего не буду, родные в безопасности, — и почувствовала, как в мой локоть вцепилась мужская рука.

— Живо в машину, — тихонько прорычал сквозь зубы Кассий.

— Не имеешь права заставлять меня это делать! — выдернула руку.

— Это моё условие, если хочешь, чтобы твои родные продолжали находиться в безопасности.

— Низко так поступать. Это шантаж!

— А я никогда не говорил, что благороден, — жёстко отрезал похититель банковских менеджеров, не обращая внимания на моё возмущение. — Иди скажи сестре, что уезжаешь.

— Зачем тебе это?

— Я жду! — вместо ответа произнёс он и сложил руки на груди, закрываясь от меня.

На лице ни одной положительной эмоции, лишь поджатые губы и сердитый взгляд. И этот человек говорил мне о доверии!

Он не оставил мне выбора, кроме как пойти и попрощаться родными. С натянутой улыбкой я раздавала поцелуи племянникам, Янке и родственникам. Внутри разбушевались эмоции, грозясь прорваться наружу. Я сама себе напоминала кипящий чайник со свистком. Надо было им сначала объявить, что остаюсь. Навряд ли бы он на глазах у моих родственников увёз меня насильно. Сама виновата. Волк в овечьей шкуре, да ещё и себе на уме! Вот как с ним нормально общаться, если ему глубоко фиолетовы чужие желания? Мои желания! Интересно, что он придумает ещё?

Забралась в автомобиль, недовольно отметив, как вип, моральный насильник, садится ко мне на заднее сидение. Отвернулась от него и угрюмо замолчала. В городе мне будет гораздо веселее и интереснее. Как же… Наверно, хочет, чтобы я чувствовала свою зависимость от него, не могла шагу ступить.

Двигатель набирал обороты, джип ускорял ход по направлению к мегаполису. В машине на некоторое время воцарилось молчание, которое Алан вскоре и нарушил:

— Хочу, чтобы ты пожила у меня некоторое время.

— Чтооо? — не поверила своим ушам, повернула голову, вытаращив на него глаза, как филиппинский долгопят. Это что он такое сейчас сказал? И завелась. — Ты! Меня! От родных! Чтобы пожить у тебя?

— Да. У меня, а не со мной, — спокойным тоном продолжал Кассий, гася мою вспышку ярости на корню.

А это ещё что за новости? До меня начало доходить значение, которое он со всей серьёзностью вкладывал в свои слова. Это обескураживало и озадачивало одновременно. Зачем? Что он задумал?

— То есть предлагаешь мне убежище у себя, а сам будешь где обитать? В клубе?

— Ещё чего, — хмыкнул мужчина. — Спальни будут разные, — неожиданно повеселел. — Хотя… Если захочешь… Можно и со мной.

— Обойдёшься! — остановила его разгорающийся запал. Что это за шальная мысль подняла ему настроение после моего вопроса? Язык мой — враг мой. — Объясни! Зачем это тебе нужно?

— Я мазохист, — рассмеялся вип. — Хочу лично увидеть, как ты загнёшься от собственной глупости, и страдать от этого зрелища всю жизнь.

— Ха. Ха. Ха, — с сарказмом передразнила его, отчего Алан развеселился ещё сильнее и в доли секунды оказался рядом, закольцовывая в свои объятья.

— Ююленька, не надо злиться, — зашептал хамоватый обольститель мне на ухо, запуская руки в мои волосы. — Демон скоро захочет продолжения банкета. Он же ненасытный. Почему бы ему не скормить твоего Миронова?

— Ты серьёзно?

Мне сразу стало не по себе от его коварной улыбки. Ага. Теперь Миронов мой. Зато вип-мазохист бессовестно воспользовался моим замешательством, пытаясь во чтобы то ни стало вернуть упущенный на поляне поцелуй. А я, наивная, подумала, что он будет сохранять дистанцию. Что это такое на него нашло? Мне стоило усилий и всей выдержки, чтобы сдержать порыв, мягко уклоняясь от его губ. Алан слегка успокоился, продолжая играть моими локонами. Казалось, он получает несказанное удовольствие от моего сопротивления.