Замок "Мертвая голова" - [2]

– Поздравляю, Д'Онэ! Вы нанимаете одного сыщика, торжественно обещая ничего ему не заплатить, и другого, уверяя, что он не слишком умен!

Поняв, что допустил промах, Д'Онэ нетерпеливо парировал удар:

– Итак, ваш ответ, месье! Ваш ответ!

– Ответ… – Я помолчал для пущей важности. – Да. Да… Я не в силах сопротивляться вашей адской силе.

– А! Хорошо. Могу только заверить вас, что дело интересное,

Когда финансист откинулся назад на спинку стула, готовясь как можно яснее изложить суть дела, Банколен одобрительно кивнул мне. Вдруг Д'Онэ выпалил:

– Вы, конечно, слышали о фокуснике Малеже?

Становилось все интереснее. Малеже! Ну конечно! Всем, даже людям моего поколения, известно имя этого человека, чья бурная деятельность пришлась на довоенное время. Легенды о нем ходили среди театралов и после его смерти. Его колоритная личность затмевала даже Сару Бернар. Я смотрел в темноту, за спину Д'Онэ.

Одним из самых ярких воспоминаний моего детства стал тот вечер, когда отец повел меня в театр «Полис» в Вашингтоне на представление с участием Малеже, гастролирующего в Америке. После этого меня мучили ночные кошмары. Малеже не походил на гениальных, улыбающихся фокусников более поздних времен. Зловещая сила личности этого человека уводила зрителя далеко за пределы театральных иллюзий. Щелкнув пальцами, он вызывал из трещин в земле черные фигуры, командовал силами огня и грома…

Насколько я помню, наши места были в первых рядах. Малеже надолго сохранился в моей памяти как людоед. Я даже сейчас помню, как он выглядел. Жутковатый, пронзительный взгляд темных глаз, огромная голова с перьями рыжеватых волос… Малеже стоял в центре совершенно пустой сцены, погруженной в кромешную тьму. Гибкая, стройная фигура, старомодный реквизит, странная одежда и ладони со зловеще расставленными пальцами на столе. Внезапно он разразился неистовым смехом и вскинул руки вверх. Его голова отделилась от туловища и с улыбкой поплыла над публикой. Для девятилетнего ребенка, да и для многих зрителей постарше это было слишком!

В мои воспоминания вдруг ворвался голос Д'Онэ:

– …вот почему я хочу кое-что о нем рассказать. Я хорошо знал его. Может быть, лучше других. Вас это удивляет? Но это правда. Не знаю, был ли он просто позером… – Д'Онэ катал пальцами хлебные крошки. – Но он был знаменитостью. Кто он по национальности? Не знаю. Малеже говорил на всех языках, и определить, какой из них его родной, невозможно. Вы, конечно, знаете, что он был сказочно богат?

– Слышал, – кивнул Банколен.

– Алмазы, – пояснил Д'Онэ. – Сколько ему лет… Проклятье! Этого я тоже не узнал. Когда он находился в Кимберли в 1891-м, ему было уже немало. Я встретился с ним позже – в то время я работал на бельгийское правительство…

– Так сцена была его хобби?

– Как и ваша работа, месье. – Д'Онэ развел руками. – Вы должны понять. Известность к нему пришла позже. Такую потрясающую личность просто невозможно было не заметить. Вы помните его невероятные наряды, огромные черные автомобили, всегда с зашторенными окнами, сигареты с опиумом, коллекцию дорогих безделушек? Его всегда окружало что-то экзотическое. Иллюзии, которые он создавал, были ужасны, если не сказать больше. Три столицы сходили по нему с ума…

Сейчас перехожу к главному. В 1912 году или около того он пожелал заиметь свой дом и потому купил знаменитый замок «Мертвая голова», расположенный на Рейне в нескольких милях от Кобленца. Более подходящее место трудно отыскать. Итак, он поселился над скалами и соснами, в том месте, где Рейн наиболее узок и быстр… Вы видели этот замок?

Банколен покачал головой.

– Ну, так увидите. Мы поедем туда. Он потратил год на то, чтобы превратить эту жутковатую развалину в место кошмаров. Мне знакомы лишь немногие его секреты, и я этому рад. Месье понимает, что я не верю в его чудеса! Но он пустил в ход всю свою изобретательность, чтобы внушить страх обывателям. Вы, конечно, знаете, что у него было много друзей. Лично я им и остаюсь. Другим был Майрон Элисон, английский актер, – вы его, естественно, знали?

Банколен нахмурил густые брови. Он приготовился внимательно слушать, забыв даже о бренди. Невдалеке оркестр тихо наигрывал вальс…

– Я знаю Майрона Элисона, – подтвердил он. – Но почему вы говорите о нем в прошедшем времени?

Охотно кивнув, Д'Онэ ответил:

– В том-то все и дело. Элисона убили. Его горящее тело видели на зубчатой стене замка «Мертвая голова».

– Это, – медленно произнес Банколен, – звучит несколько…

– Правда. Он был невероятно живуч. Ему три раза выстрелили в грудь, но он не умирал; тогда убийца облил его керосином и поджег. Элисон встал и, охваченный пламенем, шатаясь прошел по зубцам стены, пока не упал.

В наступившей тишине Д'Онэ на мгновение даже выдал свое нервное состояние. Он поспешил выпить еще «Виши» и продолжил:

– Но я забегаю вперед. Я уже говорил, что мы с Элисоном были друзьями Малеже. Вилла Элисона находилась на противоположном берегу Рейна, напротив замка «Мертвая голова». Сам я, господа, приобрел определенное влияние с тех пор, как познакомился с ними. Вы, может быть, помните, когда и как умер Малеже? Он один ехал из Майнца в Кобленц. В купе первого класса, которое он занимал, больше никого не было. В Кобленце, где его ждала машина, чтобы отвезти в замок, он не сошел с поезда. Несколько дней спустя его тело нашли в Рейне.