Замок Лорда Валентина - [49]

– Понял.

– Ну ступай.

Когда они отошли, Карабелла спросила:

– Тебе было страшно неприятно?

– Наверное, это было страшно приятно Залзану Каволу.

– Он просто волосатое животное!

– Нет, – возразил Валентин серьезно – Он чувствующее существо, равное нам в гражданском ранге, и никогда не говори о нем иначе. Он только кажется животным. – Валентин засмеялся. Через минуту Карабелла тоже рассмеялась. Он продолжал: – Когда имеешь дело с существами, страшно чувствительными к вопросам чести и гордости, наверное, самое разумное приспосабливаться к их нуждам, особенно когда эти существа восьми футов роста и платят нам жалование. В этом смысле Залзан Кавол мне больше нужен, чем я ему.

– А паломничество? Ты в самом деле хочешь его совершить? Когда ты решил это?

– В Долорне. После разговора с Делиамбером. Есть кое-какие вопросы насчет меня, мне нужны ответы, а помочь мне с этими ответами может только Леди Острова. Я пойду к ней, по крайней мере, попытаюсь. Но все это дело далекого будущего, и я обещал Залзану Каволу не думать о таких вещах. – Он взял ее за руку. – Спасибо тебе, Карабелла, что уладила это дело между мной и Залзаном Каволом. Я вовсе не был готов к увольнению из труппы и к разлуке с тобой, когда я так недавно нашел тебя.

– А почему ты думаешь, что потерял бы меня, если бы Залзан Кавол настаивал на твоем уходе?

Он улыбнулся.

– Спасибо тебе и за это. А теперь мне надо пойти в рощу капустных деревьев и велеть Шанамиру вернуть животных, которых он украл для нас.

4

В следующие несколько дней ландшафт стал совершенно незнакомым, и Валентин еще раз порадовался, что он и Шанамир не поехали по нему одни.

Местность между Долорном и другим большим городом Мазадоном была относительно мало населенной. Большую часть округи, по словам Делиамбера, занимал королевский лесной заповедник. Залзану Каволу это было весьма досадно, потому что жонглеры не находят работы ни в лесных заповедниках, ни, что более важно в низинной болотистой фермерской земле заселенной, в основном, подди-рисом и плантациями зерен лусавендера. Но выбора не было, приходилось ехать по главному лесному шоссе, поскольку ни к северу, ни к югу ничего более обещающего не было. И они ехали почти все время под моросящим дождем через деревни и фермы, а иногда через посадки забавных толстоствольных капустных деревьев, низких и приземистых, с массивными белыми листьями, растущими прямо из коры. Но ближе к Мазадонскому лесному заповеднику капустные деревья уступали место густым зарослям поющих папоротников, которые издавали пронзительные звуки, когда к ним приближались. Это было еще не так скверно – немелодичная песня папоротников имела некоторое очарование, думал Валентин, но в гуще папоротников жили надоедливые существа, куда более неприятные, чем растения – маленькие крылатые грызуны даймы, взлетавшие вверх всякий раз, когда фургон задевал за поющий папоротник. Даймы были с мизинец длиной, покрыты красивым золотым мехом; они взлетали в огромном количестве и вились роем, время от времени кусаясь маленькими, но эффективными зубами. Толстокожие, покрытые мехом скандары, сидевшие впереди, на водительском месте, не обращали на них внимания, только отмахивались, когда они подбирались слишком близко, но обычно спокойная упряжка животных, раздражалась и несколько раз сбивалась с ходу. Шанамир, посланный успокоить животных получил с полдюжины болезненных укусов, а когда возвращался обратно в фургон, с ним вместе влетело множество даймов. Слита куснули в щеку возле глаза, а у Валентина, сразу же атакованного разозленными созданиями, оказались искусанными обе руки. Карабелла методично уничтожала даймов стилетом, используя жонглерское искусство; она действовала целеустремленно и ловко, но прошло по крайней мере полчаса, пока не был убит последний дайм.

Проехав территорию даймов и и поющих кустарников, путешественники вошли в район весьма любопытного вида: широкие открытые луга, из которых торчали сотни черных гранитных игл высотой футов восемьдесят – естественных обелисков, оставленных каким-то неизвестным геологическим процессом. Для Валентина это было место тихой красоты, для Залзана Кавола – еще одно место, которое надо было быстро пройти, чтобы попасть на следующий фестиваль, где могли нанять жонглеров. Для Делиамбера место было угрожающим. Вруон наклонился, внимательно вглядываясь в обелиски через окно фургона.

– Остановись, – сказал он наконец Залзану Каволу.

– В чем дело?

– Я хочу кое-что проверить. Выпусти меня.

Залзан Кавол, нетерпеливо ворча, натянул поводья. Делиамбер вылез из фургона, пошел скользящей вруонской походкой к странным каменным формациям и исчез среди них, время от времени появляясь на виду, когда зигзагами переходил от одного камня к другому.

– Вернулся он хмурым и озабоченным.

– Посмотрите, – сказал он, указывая – Видите лианы, протянутые от одного камня к другому, а от другого к третьему, и так далее? И по ним ползает какие-то маленькие существа?

Валентин различил только сетку из тонких блестящих красных нитей высоко на шпилях, футах в сорока или пятидесяти над землей. Да, верно, с полдюжины обезьяноподобных животных переходили, как акробаты, от обелиска к обелиску, свободно повиснув на руках и ногах.