Замок Эйвери - [25]

- Не сдерживай себя, отпусти свою плоть, клянусь, ты не пожалеешь.

- Я… не могу позволить себе такой роскоши с тобой, Блейз, как бы мне этого не хотелось, пойми - я обязан быть верным супругу. Даже, если сейчас я страстно мечтаю изменить ему…

- Из-за непрерывности тинктуры? - грустно, кажется, не спрашивает, а утверждает он.

- Да, из-за неё. Пойми, мы провели обряд Алхимической Свадьбы…

- И ты был Лилейной Невестой, Единорогом, так?

- Да. А потом - Королевой.

- Зря вы с Люпином затеяли игру с тонкими материями - вы теперь марионетки, то есть не вы создаёте свои судьбы, а судьбы ломают вас под себя.

Посмотри: ты - очень сильный стихийный маг, а должен принадлежать нелюдю. Разве это справедливо?

Ты не можешь побыть с любимым, надеюсь, человеком, как ты понимаешь, я говорю о себе. А тебе ведь этого очень хочется, но судьба вновь ломает тебя, заставляя делить ложе не с тем, с кем желаешь. Видишь, что вы наделали?

- На самом деле, всё не так уж и фатально - это моя вторая Королевская Свадьба, просто тот, первый человек умер, и тинктура через достаточно короткое время покинула меня. Так я смог «жениться» второй раз. И ничего, больше двух лет вместе, несмотря на появление наследника рода Снейпов. Я, правда, не уделяю ему пока внимания - он ещё несмышлёный младенец, но в будущем собираюсь вплотную заняться его воспитанием.

- А как Люпин относится к твоему наследнику, как, кстати, его зовут?

- Зовут мальчика Гарольд Джеральд, а Ремус души в нём не чает, постоянно дёргает меня аппарировать к малышу.

- А ты?

- А я отказываюсь потому, что делать там сейчас абсолютно нечего, просто раза два в год появляться в Гоустл-Холле, это мой замок, чтобы проверить, не распоясались ли домовые эльфы, правда, теперь у них есть Свободная Мать, которая будучи рабыней, нянчила ещё меня. Вот она-то и следит за порядком в замке и за тем, чтобы у наследника было всё необходимое для его возраста.

- Постой. В твоём Гоустле нет ни одного человека?

- Нет. А что там делать людям?

- Ну, заниматься развитием Гарольда.

- Да о каком воспитании полуторагодовалого дитяти может идти речь?!

- А я от своего наследника с самого рождения не отходил - брал на руки, улыбался, получая улыбку в ответ, потом агукал…

- Прости, что?

- Ну ты не поймёшь. В общем, это как бы издавание звуков, которые ребёнок повторяет за тобой. Необходимо, чтобы младенец ощущал тепло родительских тел, видел бы их, потом различал маму и папу и, наконец, начал сам бы издавать членораздельные звуки, а вскоре, и короткие слова. В моём случае всё было очень просто - первое слово, произнесённое Андри, было «рара» потому, что Персуальзе после месяца, проведённого с малышом, стало скучно, и она заявила мне, что больше не будет заниматься воспитанием ребёнка, а мне посоветовала, по твоему рецепту, отдать Анри на руки домовиков, но я остался с малышом, а в свободное время занимался любимой наукой - алхимией. Я собирался поставить на ноги наследника и учить детей Зельеварению в Бобатоне, но… взыграла итальянская кровь, и я пошёл к жене за исполнением супружеских обязанностей, а она понесла вновь.

Честно скажу, Андри я не занимался потому, что двое малышей совершенно не оставляли времени на науку, и я сдался - пригласил двух нянь, чистокровных волшебниц, не вышедших замуж по причине бедности своих семей и отсутствию положенного во Франции приданого невесты - флёр д`инносенс.

- Никогда не слышал о таком обычае.

- Так вот, теперь ты знаешь. Итак, я нанял нянь, чтобы заняться наукой вплотную. Оттуда и мои познания об Алхимической Свадьбе и всей её терминологии - из крупиц, воссозданных мной по работам знаменитых алхимиков, проводивших этот обряд. Даже я не удержался и спросил Клодиуса Анри,что он думает об этом, но Клодиус - волшебник именно, что от мира сего, потому и отказался, видимо, предполагая, что наша любовь - явление временное и… оказался прав.

Зато я свободен любить, кого захочу, и делить с ним ложе настолько, насколько хватит силы Любви.

- Вот это-то меня и смущает - ты предлагаешь временные отношения, а я - сторонник единственной на всю жизнь любви. Потому-то и не могу быть с тобой, зная, что когда я тебе надоем, ты преспокойно выставишь меня за дверь, невзирая на мои чувства. Теперь ты понимаешь, почему я так привязан к Ремусу? Да потому, что его чувства ко мне - мой маяк во тьме внешней, откуда есть только один, не приемлемый мною выход - одиночество.

Ты же не знаешь, Блей, что семь лет он был мне единственным другом, хотя шесть из низ них страстно любил меня.

- Правда? Мне даже не верится, что человек, тьфу, нелюдь…

- Не называй Рема нелюдью, это оскорбляет мой слух. Я знаю его давно и уверяю тебя - он точно такой же человек, волшебник, как и мы с тобой. Он испытывает те же эмоции, у него такая же организация ума, за исключением нескольких дней Большой Луны, когда он немощен из-за полнолуния. Я зову его «человек-волк», и его это вполне устраивает. Так что и ты называй его либо по имени, либо, как я.

- Я не могу, просто не в силах последовать твоим словам. Оборотни - нелюди, у них нет души.

- Не забывай, что Ремус - уникальный цивилизованный вервольф, занимающий должность выше нашей с тобой.