Замок братьев Сенарега - [28]
— Разумеется, — кивнул Пьетро. — Если верить старым книгам, эти холмы насыпаны человеческими руками, чтобы надежно прикрыть могилы великих степных царей. До сих пор, — старший брат выразительно взглянул на младшего, — до сих пор находятся святотатцы, дерзающие раскапывать царские усыпальницы Поля, ища укрытые в них сокровища.
— Мои деды — прадеды, видимо, не читывали тех мудрых книг, — усмехнулся Тудор. — Ибо веруют по сию пору в народе нашем, что не мертвые кости, а живая сила спит на холмах под такими курганами, дожидаясь урочного часа, когда время велит ей восстать.
И Тудор Боур, глотнув хиосского из кубка, поведал леричским господам старинную легенду, долго жившую до него на Молдове, да забытую в последующие несчастливые и бурные века.
Давным — давно, верили люди, в наших краях жили добрые и сильные великаны, которые звались Молдами. Кто смерит в горах самую высокую сосну, тот узнает стать самого маленького из этого племени. Несчитанные стада овец пасли Молды в степях и на холмах под Карпатами, Душа у исполинов была подобна росту, много добра делали они людям, и не могла при них несправедливость поднять змеиную голову от земли. Едва только вылезет из преисподней посланец дьявола — многоглавое Зло, а Молды уж тут как тут, и давай загонять его бичами обратно в ад. Бичи великанов, надо сказать, были сплетены из кожи горных драконов, да предлинные, не короче самого Днестра. Зло досмерти боялось этих страшных кнутов, а люди, под защитою Молдов, жили в мире и правде.
Однажды сам главный черт, пан Скараоцкий, улучил часок, когда пастухи — исполины спали, вылез из тартара, проскользнул в чертоги всевышнего и стал слезно жаловаться. Непорядок — де в мире, господи боже, не дают твои Молды вельможному пану Злу, моему полномочному визирю, выходить в подлунные пределы. Даже мне, владетельному князю тьмы, бывало, от их мужицких бичей крепко доставалось. Не гоже, господи, моей княжеской шкуре от простых овечьих кнутов страдать, да и визирь мой положенной ему службы нести из — за них не может.
Господь, по тому преданию, сильно тогда разгневался. Велел разбудить Молдов, призвал к себе стариков, окутался для страху молниями и громом. «По какому такому праву, — закричал бог на Молдов, — по какому праву вы, хлопы, высокородному и вельможному пану Скараоцкому с его слугами добрых христиан искушать не даете, как мною ему предписано и определено, крепость веры божьей в сердцах человеческих испытывать мешаете! Ужо я вас за это на господний правеж свой поставлю — не обрадуетесь!» А великаны ему в ответ: «Мы, господи, с паном князем преисподней и его холопами иначе поступать не можем. Они у нас, ворюги, всех овец перетаскают, пусти мы их только на землю. Суди же, всемилостивый, сам: можем ли мы отступиться от своего добра, отдать им то, чем кормимся сами?» Промеж себя же потихоньку пересмеиваются: «У нас утащишь, как же!»
«Ну, глядите мне, — будто бы сказал им тогда бог, — больше чтобы такого не было. Каждый обязан исправно службу нести, какая кому мной указана, и никто ему быть помехой не должен сметь. Вельможный пан Скараоцкий и дьявольский сонм его милости тоже нужное дело в мире делают, не всем же ангелами быть. Так что помните, за непокорство в деле сем буду карать страшною карой».
Вернулись тогда Молды — старики к своим, собрали вече, долго вместе думали. Решили поначалу осторожнее быть. Только долго выдержать не сумели, вскоре опять за старое взялись. Не могли мерзкого лика Зла на земле добрые великаны зреть, да и только. Всезнающий и вездесущий господь про то проведал, первое время даже старался не замечать в душе бог все — таки уважал честных Молдов за смелость. Только долго так продолжаться, конечно, не могло.
Случилось, что великаны поймали как — то пана Скараоцкого вместе с его главным визирем на своей земле, да еще близ овечьего загона. Досталась тогда адским силам трепка, какую не задавал им дотоле еще ни один архангел. От Зла осталась одна кривда, от Скараоцкого — князя — рожки, ножки да кусочек хвоста. И тогда положил господь на Молдов великую опалу. «Спать вам, строптивым неслухам, повелел он великанам, — тяжким сном, смерти подобным, сотни и тысячи лет, по макушку в земле. Спать вам, смутьянам, пока не проткнут корнями степные травы насквозь ваши шапки».
— Некуда было деваться Молдам, раз бог велел, — продолжал Тудор Боур. — Нахлобучили они свои теплые шапки, по — нашему — кушмы, и пошли наказание отбывать. Перед тем уговорились: кто первым пробудится — тому по степям ходить, братьев поднимать. А чтобы легче ему искать было — выбрать каждому себе местечко, видное издалека. Вот и стоят с тех пор на холмах курганы — поросшие степными травами кушмы былых великанов, по имени коих и зовется наш край Молдовой. Там и найдет их самый чуткий из братьев, тот, кто проснется первым, когда пробьет снова их час.
На вершине донжона воцарилось молчание. Стало слышно, как поют внизу, у горящего очага, какую — то дикую песню коротающие вечер леричские воины и слуги.
— Кощунственное предание, брат мой, — сокрушённо молвил набожный рыцарь Конрад. — Да простит господь, приписываемый ему этой басней союз с извечным его врагом. Впрочем, вы только повторили то, что сочинили в старину невежественные, полуязыческие племена.
Основу романа составляют приключения и подвиги Войку Чербула, сначала — рядового бойца, затем — сотника и наконец — капитана в войске Штефана Великого, господаря Молдавии. Все три части романа — «Высокий Мост», «Мангупская княжна» и «Час нашествия» — издавались отдельно.Повествование охватывает самый драматический период средневековой истории Молдавии — 15 век, когда господарь (теперь — национальный символ страны и самый любимый её герой Штефан чел Маре) смог остановить нашествие турок на Европу на холмах своего государства.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.