Заметки с выставки - [5]
— Да, но это прелестно, — сказала Сурайя, будто убеждая кого-то, ухитрившегося выкрасить волосы в идиотский цвет. — Мне нравится. Я обожаю вот это красное дерево. И эти раковины прекрасны!
— Извини, — сказала она Энтони. — Мне нужно вернуться. Извини. И она выбежала из галереи, привычно не замечая его молчаливого протеста.
Она взяла машину. Теперь, когда дождь прекратился, он сможет насладиться прогулкой или Джек подбросит его. Ей нужно было кое-что прикупить, причем незамедлительно. Она гнала, проскочив на красный свет у Галереи Ньюлина, резко и не уступая дорогу, свернула на небольшой круговой перекресток у отеля Квинс, так что кто-то ей просигналил, а прохожий с собакой отскочили с проезжей части. Набирая скорость, она помчалась налево вверх по Квинс-стрит и на пару минут, пока покупала кучу припасов в кредит в художественном магазине, бросив машину на желтой ограничительной линии на Чейпел-стрит. Там ее знали. Она была выгодным покупателем. Она им нравилась. О Боже, им хотелось поговорить! Нет времени на эти глупости.
Теперь домой. Черт! Негде припарковаться. Она резко въехала на тротуар. Позже Энтони может перепарковаться за нее. А сейчас нет времени петлять между домами, высматривая подходящее место и надеясь его найти. Бегом обратно на чердак со всей добычей, захлопнуть люк, задвинуть щеколду!
И расслабиться. И сделать глубокий вдох. И снова поставить чайник. И еще печенье. И еще желтого кадмия. (Славный толстенький тюбик). И начать писать.
Она упорно работала, похоже, все то время, что еще оставалось от утра плюс большую часть дня. (Ее часы до сих пор валялись в ванной.) Мечта, выжженная в воображении, проступала на мольберте, и как только эта мечта надежно закрепилась, и пропал риск ее исчезновения, она приняла новые очертания и стала развиваться, на что Рейчел и надеялась. Она вновь заговорила на своем языке. Черт побери, она запела!
Все остальное — все эти никому не интересные симпатичненькие, мелкие мазки, что пытались покрыть ее позором в галерее Ньюлина, доносящиеся вопли водителя тяжелого грузовика, орущего на Энтони из-за плохо припаркованного автомобиля, звуки начавшегося и закончившегося обеда, голоса Гарфилда, а затем и Лиззи (О Господи! Из всех женщин, на которых он мог бы жениться!), а затем нужно принять душ и вымыть голову, и выбрать платье на этот вечер — все это, как оказалось, можно с инстинктивным умением вытолкнуть по другую сторону толстого плексигласового экрана, туда, где все это уже не имело ни малейшего значения и никак не могло помешать тому настоящему делу, которым она в данный момент была занята.
— Рейчел? — голос Гарфилда с лестничной площадки. — Мама? Хочешь чашку чая? Или что-нибудь еще?
Она пропустила его слова мимо ушей, и он, бедняга, привыкший к такому обращению, ушел.
Она продолжала писать. Подхватив телефон, она подтвердила плотнику, что да, он может доставить ей подрамники во вторник. Супер! Просто шикарно! Она продолжала писать.
Постепенно она догадалась, кто наблюдает за ней. Если бы она прямо посмотрела туда, то, конечно, никого бы не увидела, но она чуяла ее, повернувшись спиной, ловила ее очертания краем глаза, стоило чуть повернуть голову — фигуру, надменно примостившуюся, как на троне, на краешке старого кресла. Она курила — теперь Рейчел могла ощутить запах сигарет, услышать слабое шипение табака, горящего при каждой затяжке — уставившись на Рейчел своими немигающими, осуждающими, сумасшедшими глазами в стиле Старого Голливуда из-под высоченного лба, будто высеченного из гранита.
— Ага, значит, ты вернулась, — сказала она ей, но вопрос прозвучал только в голове. Господи Иисусе, во всяком случае, она надеялась, что это только у нее в голове! Тебе нравится то, что ты видишь?
Но старая подруга говорить не собиралась, это было бы ниже ее достоинства. Она намеревалась просто сидеть там, как какая-нибудь наводящая ужас отставная балерина — черная бандана и жесткая дисциплина — сидеть и следить за экзаменующимися во время экзамена, пока работа не будет сделана — и сделана надлежащим образом.
ПОРТ МEДОУ
Идентифицированный лишь недавно как ранняя работа Келли, благодаря документу, найденному новым владельцем среди бумаг покойного отца, этот задумчивый этюд, изображающий коров на пастбище Порт Медоу в Оксфорде в погоду настолько мерзкую, что весь пейзаж кажется подтопленным, датируется несчастливым годом пребывания Келли в городе. В основном самоучка, она, когда могла, посещала лекции и натурные классы в Эшмоловском музее, но была настолько бедна, что ей часто приходилось писать, как в этом случае, на любом подвернувшимся под руку предмете с достаточно большой плоской поверхностью. Порт Медоу демонстрирует безошибочные признаки того, что после того, как картина была закончена, чайный поднос снова использовался по прямому назначению.
(Из коллекции мисс Ниобы Шепард)
Грязными февральскими днями, перед самыми сумерками у Энтони как раз наступало любимое время, когда он мог забиться в угол и укрыться от всего. Не было ни туристов, ни даже школьных экскурсий. Он мог свободно бродить из одного сумрачного зала в другой, и никто его не видел, пока он изучал витрины с сокровищами, пребывая в мире грез. Ему бы надо сидеть в Бодлеанской библиотеке, углубившись в старые газеты, которые он заказал себе еще утром, но мысли не давали ему покоя.
Гарри Зоунт, состоятельный наследник и заботливый старший брат, никогда не чувствовал себя на своем месте в английском обществе будучи молчаливым и несколько застенчивым человеком. Но его формализованную, праздную жизнь главы семьи, которого на самом деле никто не принимает всерьез, меняет опасное и незаконное влечение, которому он поддается вопреки морали и угрозе ареста. Это стоило ему слишком дорого. Отныне он вынужден покинуть жену, ребенка, брата. Оставить позади всю свою прежнюю жизнь. Гарри отправляется в эмиграцию в далекую, мало заселенную Канаду, где его встретят суровые прерии, угроза Первой мировой войны и следующего по ее пятам безумия. Этот роман основан на подлинной истории, которую Патрик Гейл подчерпнул из семейных архивов.
В книгу вошла малая проза М. Сегала, воплотившаяся в его фильме «Рассказы» и дополненная новыми сочинениями. В этом сборнике нет ни одного банального сюжета, каждый рассказ – откровение, способное изменить наше представление о жизни.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
В 2016 году исполняется 125 лет старейшей за Уралом кафедре судебной медицины с курсом токсикологической химии Сибирского государственного медицинского университета. Кафедра славна своей историей и достижениями, которые созидались ее сотрудниками. Одним из преподавателей кафедры в советский период ее истории был Юрий Николаевич Бунин, успешно совмещавший педагогическую деятельность с практической работой в Томском областном бюро судебно-медицинской экспертизы. Помимо педагогического таланта, у Юрия Николаевича, старейшего из ныне практикующих экспертов Томской области, раскрылся и талант литератора, благодаря которому все желающие могут прочитать в данной книге занимательные истории из экспертной практики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу Аркадия Сарлыка вошли повесть, рассказы и стихотворения.Несмотря на разнородность и разножанровость представленного в книге материала, все в ней — от повести о бабушке до «Рубаи о любви» — об одном: о поиске стержня внутри себя — человеческого достоинства и сострадания к ближнему, которые так долго вытравливались в нашем соотечественнике на протяжении нескольких поколений.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.