Заметки о японской литературе и театре - [14]
Предание о девушке Сакураноко и двух юношах
В старину жила одна девушка. Звали ее Сакураноко — "Дитя вишни", или "Вишенка". И жили в ту пору двое отважных юношей. Оба они хотели взять ее себе в жены. И вот затеяли они спор между собой не на жизнь, а на смерть и вызвали друг друга на смертный бой. Опечалилась тогда девушка и сказала себе: "Ни в старину, ни теперь, никогда еще не слыхали, никогда еще не видали, чтобы одна девушка была невестою в двух домах. Но трудно смирить сердца этих отважных юношей. А стоит мне умереть, и вражда их, наверное, исчезнет навеки". Подумала она так и вскоре ушла в лес и повесилась там на дереве [41]. А двое отважных юношей, не в силах сдержать своего горя, лили кровавые слезы. И каждый из них сложил песню и излил в ней все, что было у него на сердце. Вот эти две песни:
I
II
Предание о девушке Кадзураноко [42] и трех отважных юношах
Люди рассказывают: в старину жили трое отважных юношей. Одинаково добивались они взять себе в жены одну и ту же девушку. Опечалилась, видя это, девушка, и сказала себе: "Хрупкому телу одной девушки исчезнуть легко: оно — как роса; сердца же трех отважных юношей смирить трудно: они подобны скале". Подумала она так, пошла к пруду и бросилась в воду. А отважные юноши были вне себя от горя, и каждый из них сложил песню и излил в ней все, что было у него на сердце. Вот эти три песни:
I
II
III
Предание о песне находчивой унэмэ [46]
Вот что передают и рассказывают об этой песне. Однажды, когда принц Кацураги [48] прибыл в провинцию Муцу [49], нерадивые управитель провинции и чиновники встретили его без должных почестей. Принц был недоволен и имел рассерженный вид. И хотя в его честь устроили пир, гнев его не прошел, и он не принимал участия в общем веселье. Но вот среди гостей оказалась одна красавица с утонченными манерами, из бывших унэмэ. Взяв в левую руку чарку для вина, в правой держа сосуд с вином, она слегка дотронулась до его колена и прочла ему эту песню. Принц сразу же повеселел и пировал с ней весь день.
Предание об отважном юноше и красавице девушке
В старину жили отважный юноша и красавица девушка. Ничего не говоря родителям, они тайно сблизились друг с другом. Но однажды девушке захотелось рассказать обо всем отцу и матери. И тогда она сложила песню и послала ее своему возлюбленному. Вот о чем говорилось в этой песне:
По рассказам людей, и у юноши была сложена песня, в которой он ответил ей. Но до сих пор никак не найдут эту песню.
Предание о песне одного простолюдина
Вот что передают и рассказывают об этом. В старину жил один бедняк-простолюдин. Однажды мужчины и женщины его селения собрались на поле петь песни и водить хороводы. Среди собравшихся была и его жена. Она была очень хороша и выделялась своей красотой. Он еще сильнее полюбил ее и сложил эту песню, всохваляя ее красоту.
Предание о любящих супругах
Жил в старину юноша. Только он женился, как сразу же взяли его неожиданно в вестовые [53] и послали на дальнюю границу. Пока продолжалась служба, ему не полагалось свидания. А время шло, и молодая жена, тоскуя о нем и печалясь, заболела и слегла. Спустя несколько лет его служба окончилась, и он вернулся в родные края. Сразу же явился он домой. И когда взглянули они друг на друга, увидел он, что вся извелась она без него, совсем не похожа стала на себя и от слабости не может слова сказать. И тогда, в печали и горе, проливая слезы, он сложил песню и прочел ее жене. Вот эта песня:
А жена его лежала в постели, но, услышав песню своего любимого мужа, она приподняла с подушки голову и тут же ответила ему. Вот ее песня:
Предание об одной красавице
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».