Заложники в раю - [44]

– А это что за руины на дальнем плане? – прищурился главарь «Буа-донга».

– Руины храма, – приглушенным голосом произнес оператор.

– Зачем они здесь? – тут же спросил Суабан.

– Это для перебивок монтажеру, – расплывчато объяснил оператор, – будет, чем «сшивать» другие планы. К тому же красиво. Вам так не кажется?

Но провести главаря «Буа-донга» было не так уж и легко – он обладал редким природным даром определять, где ложь, а где правда. И как бы уверенно ни говорил сейчас оператор, Суабан чувствовал спинным мозгом, что тот лукавит и что-то недоговаривает.

– Будет лучше, если мы вытрем изображение храма, – пока еще по-хорошему порекомендовал главарь «Буа-донга».

Телевизионщик понял, что лучше не рисковать. И тут же удалил не понравившийся Суабану видеофрагмент в «корзину».

* * *

На дворе стояла глубокая ночь, а старший сержант Локис вот уже целых два часа не мог сомкнуть глаз. Лишь стоило опуститься его векам, как он тут же видел перед собой измученное лицо Насти Задорожной – девушки, которую он любил и которая находилась сейчас где-то рядом, возможно и в соседней хижине.

Когда Володька начал уже понемногу дремать, вдруг загремел засов, распахнулась дверь и через порог переступил оператор.

– Ну, что? – нетерпеливо спросил старший сержант.

– Ничего хорошего, – уныло опустив голову, пробубнил оператор.

– Он заметил? – тут же привстал на локтях Локис.

– Да. Уж слишком глазастым оказался. В общем полный облом, – оператор устало присел на циновку. – Не получилось вставить в видеоряд ни одного достойного ориентира. Все сомнительное приказал выбросить. В Москве так и не смогут определить места, где мы находимся.

Володька некоторое время задумчиво смотрел в темноту, переваривая полученную информацию, после чего резко встал и начал бродить по комнате, словно поднявшийся посреди ночи лунатик.

– Плохи наши дела. Но не все потеряно. Должен же быть какой-то выход, что ли, – рассуждал он на ходу.

– Выход… не все потеряно… – зевнул оператор, – ничего у нас не выйдет, как мы с тобой ни старайся. Эти мафиози настолько хитрые, что их не обманешь, – и телевизионщик распластался на циновке.

– Погоди умирать перед расстрелом, – не унывал Локис. – Ты в Таиланде много снимал? – неожиданно поинтересовался десантник.

– Конечно, – неохотно отозвался уже проваливающийся в сон оператор, – даже документальный фильм об архитектуре по заказу богатой турфирмы делал… консультант у нас был – историк архитектуры. Заставил перед съемками сотни фото отсмотреть. Этот тип храма нечасто встретишь… – телевизионщик в очередной раз зевнул и смолк.

– Храм? – Володька подбежал к спящему оператору и начал тормошить его за плечи.

– А? – едва приоткрылись сонные глаза.

– Расскажи про храм поподробнее, – настоятельно попросил старший сержант.

– О каком таком храме? – переспросил оператор.

– О котором ты только что говорил, – начинал терять терпение Локис.

– Храм редкий. Какому-то божеству был посвящен, – недовольно бурчал оператор.

– Какому? Вспомни, это очень важно.

Телевизионщик призадумался:

– Криштар, кажется. Да, точно, – закивал он головой. – Девятый век нашей эры. Память у меня профессиональная.

– Тогда где он находится? – тут же спросил Володька.

– Не помню. Тогда мы просто не рискнули ехать в джунгли, похожий храм отыскался дальше, но зато у самого шоссе.

– Но специалисты-то знают, где он находится?

– Наверное, должны, – пожал плечами оператор, потеряв всякое желание спать, – вот только зачем он тебе? Информацию про него мы все равно никак не передадим.

– Это мы еще посмотрим, – вызывающе бросил Локис, – помимо видеоизображения существуют и другие способы переслать информацию.

Глава 24

В глубокую яму, в которой находились заложники, сочился, дробясь через металлическую решетку, мистический лунный свет, отчего лица пленников были бледными и неживыми, словно у зомби. Хотя будь сейчас самое что ни на есть ранее утро, они все равно выглядели не лучше бы. Настолько тяжелым и насыщенным на события выдался для них сегодняшний день.

– Извините, девушки. Но я ни в чем не виноват, – попросил прощения Назаров.

– А кто руку мою вылечит? – простонала из противоположного угла ямы Нина.

Воцарилось мимолетное молчание, которое тут же нарушил грозящим неминуемой расправой голосом Дулин:

– Чего язык проглотил? Отвечай, падла.

– Но зато все живы, – неуверенно предложил примиренческое Назаров.

– Ха-ха…

– Он ни в чем не виноват, – вовремя вмешался Балахов, – все мы в одной лодке, которой управляет Суабан. И если кто-то из нас выпрыгнет за борт – наказаны будут все. Так что давайте сосуществовать мирно, и, возможно, в скором времени нас всех отпустят.

– Похоже, кого-то это твое мирное сосуществование уже не касается, – Нина злобно посмотрела на Ксюшу. – Халявщица, которой просто повезло, – тут же добавила она.

– Я честно выиграла это состязание. Так что вы не имеете права меня оскорблять. А если честно, мне все равно. Так или иначе, кто-то должен был выиграть. Таковы правила. Как только наши съемки принесут результат и появятся первые деньги на выкуп… Вот уж не думала, что мои родственнички так легко зажилят деньги на мое освобождение… Скоро я выйду на волю и буду смотреть вас по телевизору, сидя в своем особняке. Конечно, переживать и сочувствовать буду, – не выдержала и сказала все, что думает по этому поводу Колчак.