Заложники темпорального ниппеля - [9]

Нет, голову она с этим парнем обязательно потеряет, только позднее, когда они тут слегка обживутся и обрисуются хоть какие-то перспективы. Поскорее бы!

* * *

Наташа принялась распаковывать тючок, который Лёшка принёс оттуда, где хранила она снаряжение для своих лесных «экскурсий» в его сопровождении.

Обычная каска, которые носят лесорубы, снабжена налобным фонариком с аккумулятором и динамкой. Без такого в пещерах неуютно. Старые чёрные галоши с верёвочками на задниках и шерстяные носки — это для скалолазания. Молоток и набор крючьев — их они сами ковали. У них тут нет спортивных магазинов. Маска для ныряния и надувные нарукавнички — при спуске по рекам на самодельном плоту хоть какое-то средство спасения на случай падения в воду. Складная садовая ножовка — это на все случаи инструмент. Отличные верёвки, аптечка, котелок и флакончик с поваренной солью, шило, свайка, бечева и суровые нитки. Комплект белья, рукавички и нитяные перчатки.

А вот и главная ценность — топор. Легкая ладная туристическая игрушка Ники, конечно хороша, но Наташа девушка миниатюрная, поэтому топорик у неё столярный, мужчине под одну руку. А ей с таким управляться ловко. Рукоятка у этого произведения инструментального искусства серьёзная. И очень удобная, не отбивает при работе. И любимая лопата, тоже «доработанная» совместными усилиями. Они с другом отсекли от неё примерно треть по краям, отчего управляться с этой уменьшенной копией традиционного шанцевого инструмента девушке стало легко.

* * *

Мужчины валят сосны, а Ника и Анна Михална перетаскивают очищенные от ветвей хлысты на площадку, где Наташа копает ямы под угловые столбы. Они ведут под уздцы пару кобылок, которые собственно и тянут брёвна. Ассистентка историка провела не один полевой сезон в археологических экспедициях и хорошо ладит с лошадками. Из по-настоящему городских барышень в их компании только доктор. И ей тут действительно нелегко.

Ну да не о ней речь. Они успели утром переброситься с Лёшкой парой слов и в отношении первой постройки, которую необходимо возвести, ни у кого никаких сомнений нет. Теплый деревянный дом. В их посёлке и ближних окрестностях обязательно хоть кто-нибудь хоть что-то всегда строил. И ребятня считала такие места законным местом своих тусовок. Где мешали, где помогали, но вековой опыт деревянного зодчества впитать успели многие.

С Лёшкой большие мужики разговаривали не как с пацаном, а как с полноценным помощником — силёнка и сноровка его известны. Наташа крутилась рядом, нередко всполошённой белкой выскакивая из-под ног. Но рубить углы или выбирать продольные пазы ей доверяли. В скорости она уступала всем, но не косячила. По её просьбе об этих достижениях в «непрофильном» для девицы мастерстве маме не докладывали. Отец полагал, что чем гонять мышей на экране компа, пусть лучше ребёнок развивает глазомер. А хвататься за тяжести ей не позволяли. Так и считалась она за четверть плотника.

Ну и пусть, что четверть, но дерн снят, плотный каменистый грунт обнажен, а на ближней осыпи имеются каменные плитки-чешуи, из которых нетрудно сложить столбики-опоры. Мужчины принесут их, когда закончат заготовку брёвен. А она пока ошкурит брёвна и обтешет места, которым предстоит устроиться на каменных опорах.

* * *

Лидия Васильевна кашеварила и с удивлением наблюдала, как её крошечная дочурка, умница и отличница, управляется с топором с такой сноровкой, как будто это вязальные спицы. Даже щепки не отлетают, а отсекаемые слои древесины сползают длинными полосами, обнажая пласть свежей плотной сосновой древесины. Вспомнила, как в детстве наблюдала за работой деда, так и не выучившегося писать ничего, кроме собственного имени. Вот ведь через сколько поколений проявились гены.

Дед был мелкокостный, жилистый. Силой не отличался, но ловкостью превозмогал любое дело. И Наталья такая же. Тихая и неприметная, пока не принялась за работу. Да и в работе смотреть не на что. Тюкает потихоньку, а бочок от бревна сам отделяется, словно раньше был приклеен, а теперь отлепился.

Мужчины таскают камни на носилках, а пока они ходят за следующей порцией, дочка эти плиточки затаскивает в ямки. Стало интересно. Подошла. А там уже каменные столбики. Сложены плотно, словно это монолит, потревоженный горизонтальными трещинами. А вот и Нюта с Никой выгружают камушки из корзин, притороченных к сёдлам. Жаль, что так быстро темнеет. Ну да ничего, она не только приготовила обильный ужин, но и привела в порядок плетень и вообще благоустроила место ночлега, а то вчера всё впопыхах да кое-как! И водички согрела, чтобы умыться доченьке… и всем остальным.

* * *

Плетень нужен не только как защита от ветра. Он еще и не позволяет пламени костра привлекать постороннее внимание к их тихому пристанищу. Как ни крути — место возвышенное. По всем прикидкам и по ранее обнаруженным археологическим памятникам выходит, что даже в это древнее время они оказались в настоящем медвежьем углу. До ближайших постоянно населённых мест километров двадцать на восток.

Тем лучше. Им сейчас следует поторапливаться. Лёшка и Сашка со стороны комля. Наташа, при силовой поддержке отца и Сергея Анатольевича — со стороны вершинки, приделывают к срубу бревно за бревном, наращивая венцы из не слишком толстых стволов. Ника лопатой обдирает кору с хлыстов, а потом их втаскивают на стену, где выбирают правильное положение с учетом толщины и формы.