Заложники темпорального ниппеля - [17]

Остановив кровотечение, Нюта осторожно взвалила паренька на плечо и пошла к дому. Вскоре увидела бегущих ей навстречу Сашу и Григория Ивановича. Встревоженные выстрелом, мужчины поспешили на помощь. Сашка легко, как пушинку взял паренька на руки, и они заторопились к дому. Только рассказывая по дороге о произошедшем, Нюта почувствовала, что дрожит от страха. Ужас пережитого настиг её с заметным опозданием. Как не вовремя! Ей ведь оперировать — рана нешуточная.

Мужчины, глядя на нее, ухмылялись чуть высокомерно, как ей почудилось. Или эти гримасы для того, чтобы замаскировать свою встревоженность? Они прекрасно поняли, какой опасности она себя подвергла.

Придя домой, занесли мальчишку в избу, там Лидия Васильевна быстро отдавая команды и принимая решения на ходу, застелила стол клеёнкой, помогла снять с парнишки одежду, и приготовилась ассистировать Анне.

Рана оказалась ужасной. Волчьи клыки попытались вырвать сразу большой кусок мяса, и просто чудо, что это им удалось не вполне. Осталось что приладить обратно. Мужчины держали пациента, Аня тщательно обработала раневые поверхности и, перед тем, как приступать к шитью, сделала местную анестезию.

При виде иголки шприца мальчишка приготовился потерять сознание от охватившего его страха, но, похоже, любопытство пересилило. Казалось, наполненные животным ужасом глаза сейчас выскочат из орбит. Он буквально оцепенел, выгнувшись и не отводя взора от рук своей спасительницы.

Работы оказалось больше, чем на час. К тому же, Аня готовилась на ортопеда, а не на микрохирурга. Нередко затруднялась. Останавливалась и размышляла.

Наконец всё завершилось. Паренька уложили на спину, закрепив ногу наклонно вверх, но невысоко. Доктор без сил опустилась на лавку и приготовилась уснуть. С улицы вернулся смущенный Сашка Саркисов. Взглянула на его побледневшее лицо, и поняла, кто тут под окном издавал рвотные звуки.

Глава 7 Лазарет

На кухне, которой считалась правая от входа сторона их избы, Лидия Васильевна хлопотала у плиты, по дому разливался запах горохового варева вызывая зверский аппетит. Особенно после того, как в ароматы вплелись нотки отдельно потушенной мелкими кубиками оленины, которую щедрой рукой всыпали в котёл перед подачей на стол. Мясо они не экономили, его тут по окрестностям в свежем виде немало бегает.

От обоняния этой поистине чудесной волны, Анна проснулась как от толчка в плечо. Ещё ничего не понимая, открыла глаза, и тревожно посмотрела на мальчика, лежащего на просторном топчане за нарами, где ночуют мужчины. Паренёк, видимо всё ещё под впечатлением от встречи с волками и последовавшего за этим беспардонного вмешательства в его судьбу, спал тревожно. Иногда гримаса боли искажала лицо.

Видимо «отпускающая» заморозка дала свободу боли. Тем не менее, раненый не стонал и не просыпался, несмотря на божественное благоухание еды. Неудивительно, досталось ему изрядно. Да и сама Аня утром была на волосок от гибели. Страх догнал её запоздало, когда уже бессмысленно трусить.

— Проснулась? — услышала она за спиной голос Саши.

Девушка улыбнулась, шагнула к столу, где её уже ожидала наполненная едой миска и друзья.

Стали обсуждать происшествие, строить догадки. Но это так, одни предположения. Понятно, что узнать что-нибудь определённое о том, откуда этот паренёк сюда пришёл, получится, только, когда он сам расскажет. И будет это нескоро, ведь язык местного населения им практически незнаком. Тот небольшой набор слов, которым владели профессор и ассистентка, изучавшие эту далёкую эпоху по наскальным надписям и редким, случайно раскопанным находкам с текстами, надёжно озвучить им только ещё предстоит.

Ну, не разговаривал никто из учёных историков с древними хакасами. Даже послать по следу «гостя» Лёшку или Наталью невозможно. Они опять ушли в пещеры и неизвестно, сколько дней не вернутся. А другие в их группе — неважные следопыты.

* * *

К вечеру мальчик проснулся. Испугано глядя на свою спасительницу, он, как и ожидалось, заговорил. И речи его были замечательны своею непонятностью. Ни одного знакомого слова ухо не уловило. Поэтому напоила парнишку, вкатила ему положенный антибиотик, затем, пусть с запозданием, противостолбнячное, и позвала Нику с профессором.

Они вслушивались в слова произносимые раненым, потом, что-то обсуждали между собой. Профессор даже, задал вопрос, Аня поняла это по интонации, и получил ответ, который его явно озадачил. Затем показывали мальчугану прихваченные с собой ещё из дома картинки, где были изображены буквы, срисованные с древних артефактов. Пытались добиться от раненого «озвучки». Обсуждали между собой результаты и на глазах мрачнели. Ничего не склеивалось.

Аня уже подумывала отогнать учёных от пациента под предлогом, что он, мол, утомился. Но паренёк был энергичен и охотно, хотя и бестолково, старался быть полезным. Всё «испортила» Лидия Васильевна. Она сунула мальчику Азбуку и карандаш. На первой же картинке с арбузом вышел конфуз. Неизвестен здесь этот вид растений. Зато дальше пошло как по маслу.

Изображения опознавались, назывались и записывались местными буквами, под которыми Ника проставляла значки фонетической транскрипции. Гость оказался грамотеем.