Заложник особого ранга - [12]

Фотоснимки виллы на берегу Мексиканского залива могли бы впечатлить даже удачливого олигарха — обладателя роскошного особняка на Рублевке. Вилла эта напоминала скорей дворец какого-нибудь латиноамериканского диктатора — как колониальной архитектурой, так и размерами. В одних только флигелях можно было разместить как минимум батальон.

— Ну как — нравится? — подмигнул Кечинов.

— А своего агента с ледорубом потом не пришлете? — скривился «агент Троцкий».

— Не пришлем, — успокоил Подобедов. — Если будешь послушным и языком мести понапрасну не станешь.

Глава 3

— Многие считают меня святым с нимбом и крылышками, многие — дьяволом с рогами и копытами, но почти никто — человеком, — доверительно сообщил Бондареву президент и, открыв термос, с удовольствием понюхал уху, переданную старым василеостровским соседом Василием Прокофьевичем. — Все-таки приятно, что есть еще люди, которые воспринимают меня не только как главу государства, а как знакомого по двору, друга детства или…

— …любителя рыбалки, — подхватил Бондарев. — Ничего — закончится твой второй президентский срок — уйдешь на пенсию, будем опять вместе рыбу ловить.

Кремлевский кабинет главы государства, хорошо известный российскому электорату по телевизионному официозу, выглядел куда более уютным, чем на экранах. Мягкий свет плафонов поглощался дубовыми панелями. Российский триколор в углу ниспадал приятными складками. Роскошный рабочий стол со стоящим на нем термосом выглядел не начальственно, но домашне.

Налив уху в глубокую отвинчивающуюся крышку, президент сделал несколько глотков.

— Узнаю руку мастера. Тройная. Ты варил?

— Как обычно, — кивнул Клим. — Не слишком ли острая?

— Ты всегда не жалел перца. Кстати, а как там Василий Прокофьевич? По-прежнему своими почтовыми голубями занимается?

— И некоторых бывших соседей по Васильевскому также агитирует этим заняться. У меня в Коломенском уже с полдюжины этих птиц живет, — дождавшись, когда собеседник насладится ухой, Бондарев прищурился: — Зачем я тебе на этот раз потребовался?

— О том, что я планирую большую поездку по стране, ты, наверное, слышал.

— По телевизору анонсировали. Предлагаешь тебя сопровождать?

— Ты ведь Россию знаешь получше меня, — польстил президент. — Как рыбак, почти всю изъездил. Ладно, Клим, это шутка… А если серьезно — у меня тут какие-то странные вещи начинаются.

Рассказ главы государства о загадочной гибели полковника Сигова на провинциальной сортировочной станции был краток, но предельно информативен.

— А вот официальное заключение, — достав из ящика палисандрового стола объемистую папку, президент протянул ее собеседнику.

— Хм. «Фатальное стечение обстоятельств». «Несчастный случай»… — Бондарев зашелестел страницами. — Так-так-так… А кто руководил расследованием? Генерал Подобедов. Ясно.

— Я знаю, что ты его не любишь.

— Меня тоже многие не любят. Половина твоей администрации, например. Ревнуют, наверное, — равнодушно сообщил Клим. — А Подобедов, как я понял, вместе с руководством ФСО подбирал тебе штат новых охранников взамен погибших. Кстати, я хотел бы посмотреть их личные дела.

— Я распоряжусь, чтобы тебя сегодня же ознакомили, — кивнул президент. — Хотя люди там проверенные-перепроверенные. Да и профи… Скажи честно: что ты обо всем этом думаешь? Неужели действительно «стечение обстоятельств»?

Бондарев аккуратно захлопнул папку.

— Пока ничего не думаю. Но, учитывая, что твое предполагаемое отсутствие в Москве растянется почти на три недели, могу напомнить: государственные перевороты в Советском еще Союзе совершались именно в момент отсутствия в столице главы государства. Хрущев и Горбачев, как ты помнишь, во время своего смещения отдыхали на море. А перед этим у обоих поменяли охрану. Может быть дворцовый переворот, может быть уличный… да какой угодно! Недовольные всегда найдутся. Люди, потерявшие власть и деньги. Люди, не имевшие власти и денег, но страстно желающие их получить. Люди, боящиеся потерять и то, и другое. — Бондарев говорил, будто гвозди в доску вбивал. — Любому перевороту предшествует заговор, ты это и сам знаешь. А ведь заговор — это не свеча на столе, шифровка, зашитая в подкладку пальто и театральная клятва на шпаге… Заговор — это взаимное доверие людей, которые стремятся к одной и той же цели.

— И ты видишь какие-нибудь симптомы заговора?

— Нет. Но я всегда помню о старой истине: предают только свои, близкие. Кто организовал заговор против Цезаря? Его любимец Брут. Кто заказал убийство русского царя Павла? Родной сын Александр… Ладно. Значит, отправляемся завтра?

— В восемь утра. За тобой пришлют машину в Коломенское. Или тут переночуешь…

— Лучше дома. Мне еще кое-какие вещи надо собрать и кое-куда съездить. Кстати, а в каком качестве я буду тебя сопровождать?

— А в каком бы ты сам хотел?

— Лучше всего — коменданта президентского спецпоезда, — прикинул Клим. — Во-первых, это дает мне вполне официальный статус, во-вторых — как пассажир, ты формально обязан будешь меня слушаться. Не говоря уже о многих других…

— А в-третьих, ты хочешь, чтобы я об этом срочно и во всеуслышание объявил тем, кого ты так не любишь? Например — Подобедову? — догадался президент.