Залив Голуэй - [210]

— А моя мать как раз в восторге от этого, — объявила Грейси и повернулась к Майре.

Это выражение на лицах наших мальчиков… Майра не выдержала и рассмеялась.

* * *

Грейси и Джеймс Маллой поженились в церкви Святой Бригитты в канун Нового года. Грейси снова удивила нас, договорившись с сестрой Мари Фрэнсис де Сале из школы Святого Ксавьера сдать выпускные экзамены в течение рождественской недели. В Нэшвилл Грейси уезжала уже с дипломом на руках.

— Хотя какой ей от него толк на лошадиной ферме, не понимаю, — ворчала Майра.

Я сказала, что она запоет совсем иначе, когда конь Маллоя по имени Аскибуой выиграет какую-нибудь большую скачку.

— Ты была права, Майра, когда все-таки дала им свое благословение.

— Ты же сама слышала ее. Она вышла бы за него в любом случае. Не хуже меня знаешь, что в этом смысле Грейси — моя копия. А как там Бриджет?

Грейси пригласила Эдварда Кьюнина к себе на свадьбу, а потом — и к нам в гостиную. От большого торжества она отказалась.

— Достаточно будет семейного круга, — сказала нам Грейси.

Эдвард — сын фермера из городка Саммит ниже по каналу — мне понравился. Он закончил университет Святой Марии, как и полковник Маллигэн, и планировал работать учителем в бесплатной средней школе в Саммите, одновременно помогая отцу на ферме. Он намекнул мне, что Бриджет тоже могла бы преподавать там или же, если захочет, остаться в школе Святого Ксавьера. Транспортное сообщение между Чикаго и Саммитом было отличным: дилижансы, железная дорога и даже лодки по каналу. И от Бриджпорта недалеко.

— Не знаю, Майра, — сказала я сестре. — То, что Эдвард влюблен в нее, сомнений не вызывает, и я думаю, что она тоже могла бы полюбить его, если бы позволила себе.

— Позволила себе, — повторила за мной Майра. — Ах, если бы теперь Дэниелу и Джеймси еще хватило ума жениться.

Но с этим все было безнадежно.

— По крайней мере, хоть Патрик Келли не снует вокруг, подбивая их воевать.

Патрик забрал свои вещи у Пэдди и уехал тем же вечером, когда мы сидели у нас в гостиной и спорили. Думаю, он слышал нашу шумную перепалку и просто решил не подниматься к нам, чтобы попрощаться. Он оставил поручение для Джеймси и Дэниела: они должны были собрать информацию обо всех членах Братства в округе — имена, адреса, военный послужной список. Генерал Суини был назначен военным министром Фенианского Братства. В настоящий момент он был главнокомандующим Вооруженных сил Ирландии, а Патрика Келли назначили полковником этой армии. Патрик сопровождал генерала Суини в его поездке по Западу, формируя ирландские отряды, и должен был вернуться весной.

Всю зиму Джеймси и Дэниел провели, посещая фенианские митинги по всему Чикаго, а также в других городах — в Белвидире, штат Иллинойс, и Андерсоне, штат Индиана.

— Уже два года прошло после Фенианской ярмарки. Такая поддержка, столько денег собрано. Мы обязаны что-то делать! — заявил мне Джеймси.

А потом пришли плохие новости из Ирландии. Правительство по доносам информаторов арестовало сотни людей за принятие фенианской клятвы. Некоторые из них были американцами. Никаких судов или приговоров — их просто бросили в тюрьму. И забудьте об апелляции Соединенных Штатов. Британия не признавала натурализованных граждан. Неудавшееся восстание было жестоко подавлено.

* * *

А в феврале мы уже праздновали собственную победу: крошечное дитя одолело англичан, голод, лендлордов, ростовщиков и всех остальных, кто пытался нас уничтожить. Одиннадцатого февраля 1866 года у Пэдди родился сын, получивший имя Майкл Джозеф Келли — в честь своего деда. Великий род Келли, тянувшийся через волынщика и кузнеца Мерту Мора к Уильяму Бою с его знаменитым пиром и далее до самого Майна Мора, будет продолжен.

— Ребенок хорошо набирает в весе, — сказала я Бриди в марте.

Ему был уже месяц, и он рос на глазах. Мы с Майрой следили за тем, как Бриди кормит его. «Какие у нее славные пухлые груди, — думала я, — не плоские и не обвисшие, как у меня, когда во время Великого голода я родила Стивена. Майкл, a stór, у нас есть внук!» Мы живы, и мы не умрем в угоду всем им. И больше уже нет необходимости выживать. В жизни появилось немного комфорта, нас окружали разные хорошие вещи. Как бы порадовалась наша мама, если бы увидела, как мы с Майрой сидим у Пэдди и Бриди в их крохотной гостиной с ковром в цветах на полу и тюлевыми занавесками на окне.

Наши дела в Америке шли хорошо. У «Кузницы Братьев Келли» работы было невпроворот. Майра получила очередное повышение, да и моя работа по написанию писем приносила неплохой доход. Поскольку работы в Бриджпорте было много, казалось, что буквально все отсылают деньги в Ирландию и хотят при этом приложить к ним цветистое «американское письмо».

— Ах, Майк, — воскликнула Бриди, обращаясь к младенцу. — Молока еще много, не торопись так.

— Майк? — переспросила я и, наклонившись, погладила малыша по голове.

— Это Пэдди его так называет, — пояснила она. — Конечно, полное его имя — Майкл Джозеф Келли. Но Пэдди говорит «Майк» — коротко, ясно и звать удобно. «Я Майк Келли, — произнесла она страшным низким голосом, — и я могу одолеть любого в этом доме!»