Закулисные тайны и другие истории… - [98]

Но всё это в сознании во что-то переваривается и превращается, иногда неожиданно для автора. Мы уже почти объехали весь земной шар. Но опять собираемся в путь.

Тогда м.б. море и станет «героем» какого-нибудь из ваших новых сочинений?

Ну если иметь в виду море любви. Или море огня. А само по себе море – вряд ли. Ну что там интересного? Все холоднокровные, даже русалки. А как подумаешь о креветках или крабах – так тянет не к письменному столу, а к столу обеденному…

Интервью, которые брал я

Интервью с Хавьером Камареной

Хавьер Камарена, великолепный тенор бельканто, любезно дал мне интервью в одном из помещений Метрополитен-оперы буквально между спектаклями.

Идя по длинным коридорам МЕТ, я убедился, что Хавьер – всеобщий любимец. Буквально все – гардеробщики, уборщицы, хористы, солисты – приветствовали его на родном испанском языке. (В Нью-Йорке испанский – это второй язык, и все хоть немного на нем говорят).

Хавьер очень благожелательно на это отвечал, многих помнил по именам. Вообще, я убедился, что он очень приятный и доброжелательный человек. Хотя при этом один из самых известных певцов в мире, тенор бельканто.

Он единственный, кому официально разрешено петь арии на бис в спектаклях Метрополитен-оперы.

Кстати, мой сын, американский композитор Лев Журбин, делает время от времени аранжировки для Хавьера Камарены.

Дорогой Хавьер, спасибо, что нашли время для интервью. Мы знаем, как вы заняты. Все оперные певцы вашего калибра имеют расписание на годы вперед. На сколько лет вперёд вы сейчас имеете спланированное расписание?

Сейчас у нас 2019, февраль. У меня всё запланировано до конца 2024 года.

То есть на 5 лет?

Да. Хотя есть и более далекие планы, но о них преждевременно говорить.

И вы знаете, что будете делать каждый день ближайшие 5 лет?

Ну, не каждый день. Но каждый месяц – да.

Кого вы знаете из русских певцов? Особенно теноров? Козловский, Лемешев? Атлантов, Соловьяненко?

Нет. Из старых времен не знаю никого. Эти имена мне не знакомы. К сожалению, Запад очень плохо знает русских певцов. Особенно моей школы, школы итальянского бельканто. Я думаю, что их и не было в старые времена, особенно имен с мировой известностью

А из новых? Говорят ли вам что-то имена Корчак, Антоненко? Максим Миронов?

Да, Максим Миронов – его я хорошо знаю. Он тоже певец школы бельканто, и поет примерно тот же репертуар, что и я.

Дмитрий Корчак – очень хороший певец, я часто встречаю его имя.

Антоненко – слышал, но никогда не видел.

Назовите лучших теноров на сегодня, на ваш взгляд.

Это очень трудно сказать. На этот счет у каждого свое мнение. Могу только высказать моё собственное мнение.

Конечно. Именно это меня интересует. Например, моё собственное мнение, что вы один из трех великих теноров на сегодня.

Спасибо. Ну что ж, мне нравится Петр Бечала. Очень люблю Лоуренса Браунли.

Подсказываю: Кауфман? Хуан Диего Флорес? Роберто Аланья?

(Хавьер Камарена смотрит на меня немного удивленно).

Вам они нравятся?

Да. И всем они нравятся. У них высокий рейтинг во всем мире. Ну и ладно. Меня они не особенно интересуют. И рейтингами я не занимаюсь.

Надо ли вам ежедневно заниматься, или только перед спектаклем?

Нет, когда я в процессе исполнения оперы в каком-нибудь театре, когда участвую в спектакле по 2–3 раза в неделю, то практически не занимаюсь. Только, конечно, распеваюсь перед спектаклем.

А бывают периоды, когда учу новую партию – тогда занимаюсь по много часов каждый день.

А много партий вы делаете в год?

Когда как. Это зависит от контрактов, приглашений и т. д.

В прошлом году, например, я не сделал ни одной новой партии, потому что был очень занят, и совершенно не было времени. Но зато в этом году планирую выучить целых две новых, причем это очень трудные партии. Но что именно – пока не скажу.

Вообще, я уже сделал практически все, что хотел в репертуаре «бельканто», и осталось совсем немного ролей, которые хотел бы спеть. Сейчас собираюсь осваивать новую для меня территорию – французское бельканто. Это отдельный мир, совсем другой, нежели итальянское бельканто.

С кем из дирижеров вам удобнее всего?

О, это чертовски сложный вопрос. Я пел со многими великими дирижерами, с фантастическими музыкантами. И назвать кого-то одного было бы несправедливо. А назвать всех – глупо.

Думаю, если вы назовете Пласидо Доминго, никто не будет обижен. Знаю, вы недавно пели с ним как с дирижером. Кажется, это было в Лос-Анджелесе.

О да, вы правы. Он великолепный музыкант, и, кстати, очень хорош как дирижер. С ним очень удобно петь, он прекрасно чувствует природу вокала.

С кем из певиц вам лучше всех? Мне кажется, вчера на спектакле «Дочь полка» вам было очень комфортно с замечательной Претти Йенде…

О да, действительно, мы с ней очень легко находим общий язык. Могу смело сказать, что мы с ней настоящие друзья, не только по сцене, но и по жизни. Для меня большая честь называть её другом…

А знаете, как трудно заводить друзей, будучи оперным певцом. Ведь ты всё время в дороге, только закончил в одном городе и немедленно летишь в другой. И те, с кем ты успел установить теплые отношения, с кем подружился – ты с ними прощаешься, и он (или она) уезжает совсем в другой город, совсем к другой опере. И никогда не знаешь, когда вы еще увидитесь. Может, через год, может, через десять лет, а может, и никогда. Оперная судьба коварна и непредсказуема, и никто не знает, или ты потеряешь голос, или сломаешь руку, или ногу… и всё, забудь про сцену. Всё бывает в нашей странной профессии.