Закулисье российской истории. Завещание Ельцина и другие смутные события нашей страны - [28]

В принципе, мы правы. Но есть еще и некоторые моральные аспекты — режим омерзительный, режим, уничтожающий страну и народ, режим, превративший процветающее Зимбабве (бывшую Родезию) в полный геноцид и беспросветную нищету. С моей точки зрения, можно было бы в такой ситуации тихо воздержаться.

Получается, что китайцы очень часто прячутся за нашими спинами при голосованиях в Совете Безопасности, стараясь не создавать конфронтации с Западом. Вот и России в данном случае следовало бы спрятаться за их спинами. И совершенно незачем было ставить вето. То есть и поддерживать решение вместе с американцами не надо было, но и лезть в защиту явно омерзительного режима тоже не стоило. Это значит ставить себя на один уровень со странами, с политической точки зрения отсталыми.

Вообще кажется, что формат «Большой восьмерки» уже исчерпал себя. Или исчерпывает себя. Хотя бы потому, что «Восьмерка» не может принимать решения без таких стран, как Индия или Китай, а как только формат расширяется до Индии, Китая и других стран, становится невозможно принять согласованные решения практически ни по одному вопросу.

Мнение по этому вопросу Сергея Караганова:

Раньше, когда думали, что «Восьмерка» станет реальным управляющим органом мира, там нужно было быть. Но прошли годы, и теперь, к сожалению, могу сказать, что «Восьмерка» медленно, но уверенно деградирует. И не только благодаря расширению.

В нее оказались встроенными несколько факторов, которые ее ослабляют. Первое — страны так и не создали ничего исполнительного при ней. Потому что в первую очередь американцы не хотели связывать себе руки. Второе — «Восьмерка» долгие годы сопротивлялась, но сейчас уже не сопротивляется необходимому расширению хотя бы на 12 стран. Третье — мир настолько быстро изменяется, что «Восьмерка» не успевает реагировать. Это означает, что мышление внешнеполитических классов всех этих ведущих стран отстает от действительности. Поэтому соглашусь с тем, что в нынешнем виде «Восьмерка» теряет легитимность и эффективность. Она все больше превращается в разговорный клуб. Нынешнее решение, при всем моем уважении к личному успеху президента России на этой «Восьмерке», у меня вызвало просто внутренний хохот. Когда помощь Африке, которая раз десять на моей памяти обсуждалась, и там все выполняется на 20–30 %, а потом снова говорят, что мы дадим 15–20 миллиардов, которые уже были четыре раза обещаны, — это просто уже скверный анекдот. Все время говорят об одном и том же, но ничего не делают.

Это называется — «когда рак свистнет». И Индия с Китаем не поддерживают. А без них ничего вообще невозможно. Кстати, Всемирный фонд дикой природы сделал очень резкое заявление по итогам саммита на Хоккайдо, что ни одно из ожиданий, которые они связывали с этим саммитом, не прошло.

Есть два пути реформирования «Восьмерки», тем более что о реформировании ООН пока речь не идет. Первый путь, который предлагается некоторыми интеллектуалами в западных странах, — сделать маленькую «тройку» в разной конфигурации (США-Китай-Япония, США-Китай-Европа и т. д.). Американцы, например, предлагают «тройку» США-Япония-Евросоюз. Но эта идея обречена на провал еще до своего рождения — все это прекрасно понимают. Есть еще второй путь. Это превращение «Восьмерки» в параллельный Совет Безопасности. Грубо говоря, с созданием исполнительного комитета, с возможностью не только принимать решения, но и прослеживать их выполнение с постоянной координацией. Потому что сам Совет Безопасности в нынешней конфигурации эффективно выполнять свои решения не может.

Кстати, если уж зашла речь о Совбезе, — в последние дни там появились два проекта резолюции по ситуации в Грузии: одна с грузинской стороны, другая — с российской. Не обсуждая сами эти документы, можно примерно представить себе, что пишут обе стороны. Обострение отношений между Москвой и Тбилиси привело к тому, что (правда, уже не в первый раз) все уже говорят о грядущей войне (2).

Это просто хронический конфликт, и новое в нем заключается в том, что впервые российские самолеты пролетели над Южной Осетией. Впрочем, они и раньше летали, но российская сторона всегда это отрицала, и называлось это «дипломатически неопознанные летающие объекты». Теперь впервые было признано, что это российские военные самолеты и они совершили облет воздушного пространства над Южной Осетией «в целях предотвращения провокаций» и т. д.

Получается, что очередное обострение с Грузией — это расплата за 18 лет отсутствия политики в отношении Грузии. Можно сказать, вообще в отношении стран СНГ.

Мнение по этому вопросу Сергея Караганова:

Естественно, сейчас ситуация там накалилась. Кстати говоря, была и неправильная политика в отношении «отколовшихся» республик. Потому что я совершенно не понимаю, зачем Россия присоединилась к бойкоту. Это идиотизм. Сейчас мы платим за такую плохую политику. Надеюсь, что в дальнейшем у нас будет возможность проводить хорошую политику. Это первое. Второе: надо помнить, что сейчас Грузия — это плацдарм демонстрации нашей политики в отношении НАТО. Хотите в НАТО? Смотрите, что вы получите. Получите страну, у которой абсолютно нестабильные границы, а НАТО не принимает такую страну… Не уверен, что это успешная, но политика жесткого давления. И скорее всего, на 60–80 % она направлена против расширения НАТО, а не против Грузии. И третье: Грузия — это маленький смешной прыщик на теле организма международных отношений. Мы говорим о Грузии, и весь мир говорит о Грузии. Но существует проблема Пакистана, которая в миллион раз значимее проблемы Грузии. И никто о проблеме Пакистана не говорит, а там взрывается страна с ядерным вооружением и 150-миллионным населением. Даже американцы уже признают, что они не знают, кто захватит пакистанское ядерное оружие. Но поскольку мы смотрим в это самое зеркало мировой прессы, которая управляется определенными странами с определенными интересами, эти страны и эти определенные интересы не хотят смотреть на условный Пакистан, потому что это их провал. Они просто не знают, что с ним делать. Поэтому мы и говорим о Грузии, а не о реальных проблемах международных отношений.