Закопчённое небо - [13]

— Тьфу! Оставь меня в покое. Сто раз видел я эту фотографию.

— Ты не все на ней разглядел, Илиас.

— Чего же это я не разглядел?

— Меня. — Илиас бросил на фотографию равнодушный взгляд. — Посмотри на меня. В то время я была счастлива. — Ей хотелось о многом сказать ему. — Боже мой, как глупо бежать на край света, точно ты бездомный пес! Что ты там хочешь найти? И счастье и беда ходят возле нас. — Она поспешно спрятала фотографию в карман и продолжала, стараясь скрыть волнение: — Ты теперь идешь в солдаты. Подумай серьезно о своем будущем. Может быть, тебе удастся потом обзавестись собственным делом. Тогда ты сможешь жениться.

Глаза сына опять сверкнули гневом.

— Прекрати свои поучения. Я не ребенок, — сказал он резко. — Я не буду сидеть в этих четырех стенах.

Последнее слово он произнес с ненавистью; ему сразу пришел на память один разговор с отцом, при воспоминании о котором ему всегда делалось не по себе, к горлу словно подступал ком.

Однажды вечером — это было давно, накануне банкротства, — Хараламбос почувствовал потребность поделиться с Илиасом. Он подсел к сыну на диван.

— Илиас, ты скоро станешь совсем взрослым, самостоятельным человеком. А я, кто знает, могу не сегодня-завтра умереть, — сказал Хараламбос.

Илиаса испугали не столько слова отца, сколько его тон.

Хараламбос сидел, откинув назад голову, и взгляд его блуждал по комнате. Он чувствовал себя дома как в стенах крепости. Крепости, защищавшей его от беды, от дельцов, от кредиторов, которых с каждым днем становилось все больше.

— За этими стенами ад, — продолжал отец каким-то странным голосом. — Что бы ни случилось, Илиас, нам надо сохранить наш уголок. Не так ли? В деловом мире все плюют Друг на друга, готовы задушить любого из-за какой-нибудь паршивой десятки. И только здесь, в нашем уголке, мы совсем другие. Вот видишь, я сейчас ласков с тобой! Помни об этом, сынок, помни: только здесь мы остаемся людьми.

Илиас не совсем понял смысл последних слов. Может быть, отец помешался? Но на другой день он присутствовал при сцене, которую не забудет, наверно, до конца жизни.

Уже стемнело. На улице было холодно. Мариго гладила белье, разложив его на столе. Вдруг дверь широко распахнулась. Все решили, что это от ветра.

— Закрой скорей! — крикнула Мариго Илиасу.

Он подбежал к двери и внезапно увидел отца. Хараламбос без пальто и даже без пиджака, весь какой-то взъерошенный, жалкий, стоял на пороге и смотрел на сына.

— Хараламбос! — вырвался крик из груди Мариго.

— Меня раздели! — запинаясь, пробормотал он.

Мальчик дотронулся рукой до разорванного жилета отца.

— А где твои часы? — прошептала Мариго. — Проклятые торговцы, не могли подождать немного!

Хараламбос упал перед женой на колени. Он обнимал ее ноги, целовал руки.

— Хараламбос, встань, дети смотрят на нас, — сказала смущенная Мариго.

Но муж еще крепче вцепился в нее.

— Я больше не хочу жить, Мариго! — душераздирающе закричал он и спрятал голову у нее в коленях.

Илиас подошел к отцу.

— Папа, встань. Встань. Здесь наш уголок! — весь дрожа, пролепетал он.

После банкротства Хараламбоса образ жизни его семьи, основанный на старых традициях, резко изменился. Все в доме пошло по-другому. Мариго понадобилось немало времени, чтобы снова заставить своих домочадцев хоть немного уважать неписаные законы семейной жизни. Но все уже делалось тут из-под палки. Радость, которую испытывала прежде эта семья, запершись в стенах своей квартиры, исчезла навсегда.

Долгое время Илиас возвращался домой очень поздно, и никто не решался сделать ему замечание…

Взгляд Илиаса остановился на матери.

— Клянусь, ты слепая, совсем слепая! Чего ты бьешься столько лет? Прошлого не воротишь… Мы уже отпочковались. Тебе хочется увидеть всех нас самостоятельными людьми, хорошо устроившимися в жизни. Об этом мечтаешь ты, об этом молишь бога. А зачем?

— Что же мне еще остается, Илиас, когда рухнуло все? Ведь у меня впереди только могила, — ответила она в раздумье.

— Глупая ты, — спокойно сказал Илиас. — В наше время в жизни есть лишь одна стоящая вещь — это деньги, много денег. Здесь у нас все трещит по швам. День работаешь, а три дня сидишь сложа руки. Есть такие страны, где человек со смекалкой легко может делать деньги. Черт подери эту военную службу, а то завтра же я бы отчалил отсюда, — закончил он, выходя из комнаты.

Когда Илиас ушел, она машинально достала из кармана старую фотографию. При взгляде на снимок Мариго охватило странное чувство, словно смерть стояла у нее за спиной. А на этой фотографии, дрожавшей в ее руке, было запечатлено надолго какое-то мгновение жизни.

«Какие милые, простодушные личики у ребят! — думала Мариго. — Бедный Хараламбос, как он следил когда-то за своей прической… Почему Никос совсем не похож на Илиаса? Никос ходит каждый день на работу, вовремя возвращается домой, не гуляет по ночам, заботится обо всех, не сорит деньгами. На фотографии запечатлен один краткий миг, а жизнь бежит своим чередом. Все меняется. К чему мы идем? Осколки незаметно не склеишь. Илиас прав…» — Она рассеянно посмотрела на потрескавшиеся стены.

7

Раздался стук в дверь. Мариго увидела, что Клио впустила в дом какого-то незнакомого человека, и подошла узнать, что ему надо.