Закон триады - [92]

– Но как я могу отпустить ее к мужу, который будет терзать ее всю оставшуюся жизнь?!

– Не думаю, что теперь она позволит ему издеваться над собой. За последние несколько дней она сильно изменилась, вы совершенно справедливо назвали это возрождением. Она снова твердо стоит на ногах, я в нее верю. – Помолчав, Чэнь добавил: – Кроме того, там о ней позаботится инспектор Рон. Она будет действовать в интересах Вэнь. А я прослежу.

– Выходит, мы вернулись к тому, с чего начали: Вэнь нужно ехать.

– Ну почему же! Теперь мы с вами лучше понимаем ситуацию. Поэтому я попробую объяснить все Вэнь, и пусть она сама примет решение.

– Хорошо, старший инспектор Чэнь, – сказал Лю. – Поговорите с ней.

30

Старший инспектор Чэнь и Лю Цин вернулись в гостиную, где их ожидали по-прежнему молчаливые инспектор Рон и Вэнь.

Однако Чэнь заметил перемену на обеденном столе. Он был уставлен аппетитными на вид закусками, среди которых выделялось огромное блюдо, разрисованное ивами, с которого свешивались на стол голова и хвост гигантского карпа, тушенного в соевом соусе, видимо того карпа, который принес Лю. Наверное, нелегко было приготовить блюдо из живого карпа таких размеров. Над миской с розовыми речными креветками, жаренными с листьями зеленого чая, еще поднимался парок.

На спинке соседнего с инспектором Рон стула висел передник, очевидно, она помогала готовить.

– Извини, Вэнь, что мы так долго, – заметил Лю. – Старший инспектор Чэнь хочет поговорить с тобой.

– А разве вы с ним не поговорили?

– Да, конечно, но решение зависит от тебя. Он говорит, что ты должна иметь полное представление о ситуации. Это очень важно, – сказал Лю. – Кроме того, он должен выслушать ответ из твоих уст.

Вэнь явно не ожидала ничего подобного. Плечи ее невольно вздрогнули, и, не поднимая головы, она еле слышно промолвила:

– Что ж, если ты считаешь, что это очень важно…

– Тогда я подожду тебя наверху, у себя в кабинете.

– А как же твой карп? Он остынет. А ты так его любишь.

Поразительно, подумал Чэнь. В такой момент Вэнь действительно беспокоилась о любимом блюде Лю. Понимала ли она, что, может быть, в последний раз готовила для него?

– Не волнуйся, Вэнь, мы его потом разогреем, – сказал Лю. – Старший инспектор Чэнь обещал не заставлять тебя принимать определенное решение. Если ты предпочтешь остаться, ты всегда будешь для меня желанным гостем.

– Пойдемте же, Вэнь, нам пора поговорить, – сказал Чэнь.

Как только Лю вышел, Вэнь взволнованно прошептала:

– Что вы ему сказали?

– То же, что он вам сказал.

– Мне нечего добавить. – Вэнь закрыла руками лицо. – Говорите все, что угодно.

– Я полицейский и не могу сказать своему руководству все, что угодно. Я обязан объяснить причины вашего отказа уехать в Америку, в противном случае ваше дело останется открытым.

– Старший инспектор Чэнь прав, Вэнь. Нам необходимо знать, что вами движет, – поддержала его Кэтрин, протягивая Вэнь платок.

– Кроме того, придется объяснить, почему вы находитесь у Лю, – продолжал Чэнь. – Если люди этого не поймут, они станут плохо относиться к Лю. Вы же не хотите ему неприятностей?

– Как они могут обвинять его? Это я решила. – Вэнь задохнулась от рыданий и снова спрятала свое заплаканное лицо.

– Могут. Как старший инспектор, я знаю, какие неприятности могут его ожидать. Вашим делом занимаются Китай и Америка. Вы обязаны поговорить с нами не только ради себя самой, но и ради Лю.

– Что я должна вам сказать?

– Пожалуйста, начните с того времени, когда вы закончили школу, – сказал он. – Это поможет мне понять всю вашу историю.

– Вам действительно интересно, какие страдания я перенесла за все годы… с этим… с этим чудовищем? – Голос Вэнь дрожал от сдерживаемых рыданий.

– Мы понимаем, как вам тяжело вспоминать о прошлом, но это очень важно. – Кэтрин протянула ей стакан воды, на что Вэнь ответила благодарным кивком.

Кажется, женщины поладили друг с другом, заметил про себя Чэнь. Он не знал, о чем они говорили, но первоначальная враждебность Вэнь по отношению к Кэтрин почти совершенно исчезла. У Кэтрин палец был заклеен свежим пластырем, наверняка порезалась, помогая ей на кухне.

Итак, Вэнь стала рассказывать им свою историю. Голос ее звучал глухо и безжизненно, как будто она говорила о другом человеке, глаза были пустыми, а тело время от времени вздрагивало от сдерживаемых рыданий.

В семидесятом году, когда движение «грамотной молодежи» захлестнуло всю страну, Вэнь было всего пятнадцать лет. Добравшись до деревни Чанлэ, она выяснила, что в маленьком домишке ее родственника, где жили три поколения его семьи, ей нет места. Поскольку она была единственной грамотной девушкой в деревне, местный ревком, председателем которого был Фэн, выделил ей примыкающий к деревенскому амбару заброшенный склад для инструментов, которым давно уже никто не пользовался. В складе не было ни электричества, ни воды, никакой мебели, кроме кровати, но Вэнь искренне верила председателю Мао, который заявил, что, только пройдя через испытания тяжелой жизнью в деревне, «грамотная молодежь» сможет перековаться. Правда, оказалось, Фэн вовсе не принадлежал к тому классу бедных и забитых крестьян, о которых говорил Мао.