Закон - тайга - [16]
Дашка сдернула крючок, чтоб выглянуть наружу. Приоткрыла дверь. Ее вмиг охватило холодом. Но баба осталась стоять на пороге: в коридоре, заметенном снегом, увидела отчетливые следы, прошедшие к ее двери. Человек вскоре ушел. Вон обратно повернул. Но почему она не слышала стука в дверь? Ведь кто-то недавно приходил к ней. Может, на работу хотели звать? Но почему так рано? «Нет, так можно и впрямь с ума спятить, — решила Дашка сегодня же сходить к бугру. — Вот только пусть немного рассветет, и тогда…» В коридоре послышались шаги. Кто-то уверенно постучал костяшками пальцев в дверь и сказал голосом участкового:
— Открой, Дарья!
Едва войдя в комнату, огляделся по углам, спросил настороженно:
— У тебя никого не было? Никто не приходил? А то из зоны пятеро зэков сбежали. Из Поронайской. Все строгорежимные. Рецидивисты.
— Так чего они сюда попругся? Им в Трудовое не по пути. На материк будут прорываться, в большие города, где их потерять могут. У нас не то жить, до ветру без чужих глаз не cxd- дишь, — невесело ответила хозяйка.
— Прежде чем в города да на материк, зэкам документы к деньги понадобятся. А еще одежонка. Ее либо украсть, либо одолжить на время можно. Но у своих. С кем сидели, кто не выдаст, не наведет на след, — говорил гость.
— А когда ж сбежали?
— С неделю назад. Вот и думаю: запоздало мы узнали. Может, эти и убили Тихона. Уж он-то своего никому не отдал бы. В нем я, как в себе, был уверен.
И Дарья испугалась. Она рассказала участковому все. О шагах на чердаке, о физиономии в окне, о том, как слетела с лестницы.
— Потом, ночью, я ничего не слышала, но уснуть долго не могла, — призналась баба.
— Чего ж вчера не пришла ко мне? — посетовал участковый. И, проверив фонарь, предупредил Дашку, что полезет на чердак, чтоб она открывала дверь только на его голос.
Баба повеселела. Теперь не страшно ей. Уж этот бугай, участковый, разберется, что к чему. От него еще никому слинять не удалось. И баба стала прислушиваться, что там наверху творится.
«Вот шаги. Это легавый идет. Потолок под ним трясется. Что такое? С чего матерится? Надыбал кого-то. Вот хорошо!» — подумала баба, но в ту же минуту услышала:
— Дашка! Печь не затопи. У тебя весь дымоход забит. Задохнешься. Погоди, я вытащу тут всякое…
А через час вернулся весь грязный, в саже.
— Говоришь, лестницу убирала? Она на месте была. Правда, держалась плохо. И еще… Впредь не молчи. А на камору замок вешай, когда на работу уходишь. На твоем чердаке беглые жили. Только трое. Двоих с ними не было. Откололись. А может, по дороге убиты. Осторожней будь, — предупредил участковый.
— А я-то им зачем? — изумилась баба.
— Чтоб за Тихона не вздумала взыскать, шум поднимать, как мне кажется, — хмурился он, чутко вслушиваясь в каждый звук наверху. — Спугнула ты их вчера. Ушли. Но далеко не удастся. Где-то поблизости прячутся. Выжидают. Сейчас главное — не упустить, не промедлить. Головорезы. Для таких ничего святого нет…
— И дымоход мне забили зачем-то, ироды, — поддакнула Дарья.
- Уходя, это утворили. Назло. В отместку за то, что в пургу согнала с чердака, не дала пережить, переждать ее. Ну да это — мелкое хулиганство. Конечно, на чердак к тебе они не вернутся. Таков их закон — тайга. Где засыпались, туда не соваться вновь. Суеверные…
- А в окно зачем глазели?
— Сголодались по бабе, — откровенно высказался участковый и добавил: — Средь них онанистов много. Тюрьма их, Дашка, физически рубит. Я не верю в исправление тех, кто родился с кривой душой иль загремел в тюрьму во второй раз. Это пропащая судьба и жизнь. С таких проку нет. Испорченное яблоко все равно сгниет.
— Значит, и я зря живу? — вздохнула Дарья.
— До сего времени беспутно жила. Сама знаешь. А дальше — от тебя зависит. У вас, баб, натура непредсказуемая. Умеете в грязь упасть, но и подняться сможете. Было бы желание, — оглядел бабу участковый и только теперь заметил порядок в каморе. Ничего не сказал. Уйти заторопился. Искать беглецов. Предупредил Дашку: открывая двери, спрашивай, кто стучит.
Участковый вскоре исчез в пурге. А Дашка, одевшись теплее, пошла в барак Тестя. Решила все бугру рассказать.
Тот слушал молча, хмуро. На Дашку не смотрел. Курил. Что- то обдумывал. И бабе казалось, что он не слышит ее, заблудился в собственных мыслях. Она уже хотела уйти, как Василий сказал ей грубо:
— Кобенишься все! Зачем сразу не трехнула? Что о тебе подумают — беспокоило? Какая разница? Семнастка нарисовалась. Вякать надо, коль что приметила! А то растрепалась легавому! Нашла маму родную. Без него некому фраеров найти? Он нам все дело сговняет.
— Прости меня, Василий. Я ж ссыльная. Не знала, что могу завсегда к тебе прийти. Знать теперь буду. Но не кричи. Всю жизнь на меня кричали. Хоть ты остановись.
— Облажалась, да еще поучаешь? Мозги сушишь? — удивился Тесть.
— Я тебя сильным считала. А ты — как все. Мой отец говорил, что кричит только слабый. Голосом нехватку силы и ума перекрыть хочет. И в жизни убедилась, прав родитель, — вздохнула Дарья.
— Во, баба! По душе режет! Ну и хитра, подлюка! — рассмеялся бугор внезапно. И тут же, посерьезнев, спросил: — Лестничка теперь на месте стоит?
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Она очень горька, правда об армии и войне.Цикл «Щенки и псы войны» – о солдатах и офицерах, которые видели всю мерзость, кровь и грязь второй чеченской войны. Они прошли сквозь этот кромешный ад, проявив настоящие мужество, стойкость, преданность, отдав сердца и взамен не требуя наград. И каждый из них мечтал вернуться живым и верил, что его ждет семья, любимая девушка, Родина…По мотивам некоторых рассказов, вошедших в цикл, был снят фильм «Честь имею!..», награжденный телевизионной премией «ТЭФИ» и Национальной кинематографической премией «Золотой орел».
«Молчание посвященных» и «Эффект бумеранга» завершают серию остросюжетных романов о майоре спецназа Сарматове по прозвищу Сармат.Рушится советская империя, но ее секреты вечны – о них знает и помнит Сармат. Помнит, но молчит… Беспамятство Сармата – недолгое, но многозначительное затишье перед грозой. Временное безмолвие стихии никого не обманывает – будь то спецслужбы государств или сектанты всех мастей на Ближнем Востоке и в Азии. Покой древнего монастыря, прибежища Сармата, вскоре будет разрушен не только звоном самурайских мечей.Романы цикла «Сармат» удостоены многих литературных премий, а одноименная киноэпопея заслужила высшую российскую кинонаграду «Золотой Орёл».
Его 15 лет разыскивает Интерпол! Но поймать киллера Хантера под силу лишь бывшему капитану милиции Виктору Хижняку. Для Хижняка неуловимых преступников не существует, особенно когда это убийцы детей (если, конечно, его не обманули). Как и Хантеру, ему не нравится, когда его используют. А значит, спецслужбам не удастся руками одного «крепкого орешка» убрать другого!
В Службу внешней разведки поступает крайне тревожная информация: готовится беспрецедентная террористическая атака на Китай и Россию. В планах террористов распылить вирус чумы на территории Дальнего Востока, что неминуемо приведет к заражению сотен тысяч мирных граждан. Разведчики начинают расследование и вскоре делают шокирующее открытие: террористов спонсируют правительства крупнейших европейских государств. Ситуация накаляется, дело идет к войне. В Лондон срочно вылетает лучший сотрудник СВР. Ему приказано на месте разобраться в ситуации и не допустить глобального политического кризиса…
Впору запеть старую пиратскую песню: «Пятнадцать человек на сундук мертвеца...» И подразумевать под сундуком Россию, великую, богатую, но истерзанную внутренними противоречиями и геополитическим раздраем. А «пятнадцать человек» – это агрессивная, исключительно мобильная и крайне опасная свора агентов ЦРУ и продажных российских чиновников. Они, как дикие псы, кинутся на всякого, кто хоть исподволь затронет сферу их интересов, и загрызут, и растерзают, и восторжествует триумф палачей. Все уже продумано и спланировано: несколько «точечных» террористических актов – и экономика России будет полностью подконтрольна США.