Закон подлости - [21]

Тогда, в десятом классе, он еще не был Доком. Он был Ванькой Перегудовым.

Доком он стал потом, после военной медицинской академии и нескольких лет службы, после того как встретился в Чечне с Пастухом, который раньше тоже был всего-то Сергеем Пастуховым. Капитан спецназа Пастухов тогда подбирал боевую команду.

Тщательно подбирал, потому что это должна была быть лучшая в армии команда. Ему это удалось, и с тех пор они так и остались лучшими. Док уже был в команде Пастуха, когда встретил Шаха в Чечне, но тогда он ничего не сказал старому другу ни о Пастухе, ни о ребятах, потому что есть вещи, которые не доверяют даже старым друзьям. Ну и Лешка Сомин тоже не особенно распространялся о своей службе, а Док не спрашивал — по той же самой причине.

Больше они не встречались, а когда война кончилась, Доку уже было не до воспоминаний — Пастух снова собрал команду, потому что лучших не увольняют в запас и не отпускают на пенсию, и началась тяжелая утомительная работа. Только теперь они не воевали, а, как это официально называлось, выполняли «специальные мероприятия». Впрочем, какая разница, как это назвать? Да и они все остались прежними — Пастух, Док, Артист, Муха, Боцман — и по-прежнему верили друг другу безоговорочно. На все сто. И знали, что так будет всегда. Потому и оставались лучшими. Перемены же в их жизнь врезались совсем с другой стороны, врезались неожиданно и неумолимо: два года назад их было семеро. Тимоху убили под Зарайском чуть меньше двух лет назад "после операции на Кипре. Трубач погиб чуть меньше года назад во время их маленькой войны в Рашиджистане. Их команда редела с каждым новым годом, но об этом совсем не хотелось думать. Так же, как не хотелось им раздумывать над тем, на кого и ради чего они работают и какие политические силы в этом задействованы. Думать об этом было совершенно бессмысленно, и в этом они тоже убедились, увы, на своем собственном опыте. Они работают на правительство, в интересах государства и получают за это деньги.

Все. Точка. Кроме этого достаточно знать только одно: пока они остаются верными друг другу, у них остается свобода действий. А значит, они всегда могут поступить так, как считают нужным. Правда, иногда это бывает невозможно сделать.

Но это только иногда.

И вот, когда Док снова стал забывать о своем старом друге, от Лешки Сомина на адрес матери Дока пришло письмо. Пришло на мать просто потому, что его собственный адрес был мало кому известен. Только четверо теперь знали его адрес — Пастух, Артист, Муха и Боцман. А кроме них, может быть, лишь полковник Голубков да еще пара человек. Но уж Шах точно не мог знать адреса купленной всего два месяца назад московской квартиры Дока. Он сам связывался с матерью, и в один прекрасный день она сообщила о письме. Он понял, что приглашение на свадьбу — это только предлог встретиться и вспомнить былые дни. И на этот раз Док не мог отмахнуться от старого друга.

В последний месяц они жили как-то непривычно тихо, управление не тревожило, и поэтому Док, само собой, сразу же начал готовиться к поездке. Для него она вдруг стала очень важным событием. Он с радостью обнаружил, что та, его прежняя, жизнь никуда не делась. Просто она, как петляющее русло реки, скрылась на время за холмами, а потом показалась снова. Такая же сверкающая и безмятежная, как и была. А может быть, скрыл эту реку лед, всего лишь на зиму скрыл, а к следующей весне освободил. Существует ли река зимой? Можно ведь даже ходить по ней и не обратить на нее внимания… Но ведь зима проходит… Значит, все-таки можно вернуться? Можно войти в воду еще раз? Трудно, конечно, но если ты остался верным юношеской клятве, то почему не поверить в то, что это должно получиться?

Должно.

И понял все это Док, стоя на смотровой площадке перед университетом и глядя на московские крыши, белый снег и скованную льдом Москву-реку.

Все было решено.

Дока даже не смущало поначалу название городка, в котором почему-то поселился его старый друг Лешка Сомин. Какой-то Двоегорск где-то в Свердловской области. Как его туда могло занести? Впрочем, это было не важно. Док купил в первом же попавшемся на глаза автосалоне новую «Ниву»: в конце концов, если он сейчас вполне мог позволить себе такой подарок, почему бы в самом деле и не позволить его? Кто его знает, что будет потом. Может, они с Шахом больше и не встретятся. Одним словом, купил и сразу решил ехать. Прямо на следующий день.

Пусть на два дня раньше назначенной в приглашении даты. Это даже к лучшему.

Оставалось только зафиксировать свой отъезд.

Док собирался просто связаться с Пастухом по телефону и предупредить, что его дней пять, от силы шесть, не будет. Связывались они всегда через Серегу Пастухова, потому что Пастух был не просто старшим их команды, которому необходима полная информация. Пастух — это их генератор. Это не просто солдат — это прирожденный воин, обладающий дьявольским чутьем. Он единственный из них, кто устает не в боевых операциях, а в мирной жизни, когда нет опасности и напряжения. Кажется, он просто рожден быть воином-одиночкой, который может положиться только на себя и который всегда выживает, оставшись в одиночестве. Но при том это абсолютно надежный человек, преданный раз и навсегда. Что бы ни случилось. Поэтому и неудивительно, что именно вокруг Пастуха собралась команда, поэтому и неудивительно, что именно он стал старшим в команде, поэтому и неудивительно, что команда эта жива до сих пор… В общем. Док позвонил.