Закон меча - [7]

Вокруг меня стояли здоровяки-дружинники в кольчугах, начищенных так, что от блеска глазам больно. И среди них один бородач выше любого на голову и в плечах заметно шире. Таких людей мне еще видеть не доводилось, даже среди прокачанных D-геном кремлевских дружинников подобных экземпляров не встречалось.

– Не, не верю, – покачал головой гигант, перехватив мой взгляд. И хмыкнул презрительно – похоже, мое офигение от его габаритов расценил как робость. – Ну-ка, Васька, выйди да покажи, поскользнулся ты или и взаправду лапотник тебя уделал.

Голова у меня болела адски – и от длительного висения вниз макушкой, и от удара по ней: похоже, плоской стороной меча меня по черепу долбанули. Руки-ноги тоже были ватными, так как, связывая меня, дружинники нисколько не позаботились о правильном кровообращении в моих конечностях.

И вот сейчас мне, как я понимаю, придется на том кровавом «ринге» доказывать здоровяку-Ваське, что я реально его уронил. Судя по выражению его лица, версия начальства о том, что он-де поскользнулся и потому упал, ему очень понравилась. В нее он поверил сразу, ухватился за эту идею как за спасительную соломинку и сейчас был готов разорвать меня надвое, лишь бы вернуть себе пошатнувшийся авторитет среди товарищей.

– Ты соберись лучше, – негромко сказал мне кто-то на ухо. – Разбойников у нас тут на стене вешают, чтоб у крестьян отбить охоту в леса сбегать. А воина могут и пощадить.

Я обернулся.

Чуть позади меня стоял дружинник ростом и габаритами немногим меньше начальника крепости. Только глаза внимательные, в которых, помимо несгибаемой воли и силы, глубокая житейская мудрость читалась. И совет от этого воина приехал дельный, потому что Васька уже вовсю разминался на «ринге», молотя воздух кулаками величиной без малого с мою голову. Помнится, на Руси всегда был в почете кулачный бой, и, судя по поэме классика, хороший спец в данном вопросе легко мог отправить соперника на тот свет одним ударом в грудную клетку. А Васька, судя по тому, как он двигался, был бойцом неплохим.

Короче, несмотря на головную боль и онемевшие конечности, пришлось мне выдвигаться к «рингу», на ходу психологически накачивая организм, готовя его к драке, которая для меня вполне могла закончиться отбытием на тот свет. Васька теперь будет максимально сосредоточен и настроен не нокаутировать меня, а именно грохнуть, так как подобный позор в среде профессиональных воинов смыть можно только кровью врага.

Я же, неторопливо шагая к «рингу», мысленно крыл себя последними словами, среди которых «тряпка», «слизняк» и «слабак» были самыми нежными. Хороший способ, кстати, накрутить себя, обзывая так, что если вдруг от другого такое услышишь – зарядишь в рыло не думая. Но самому ж себе по тыкве стучать не станешь, потому при высоком градусе подобной накрутки единственный выход выпустить пар – это разбить тыкву кому-то.

Так что к месту поединка я подходил с хорошим уровнем адреналина в крови, который, как известно, имеет свойство активизировать скрытые резервы организма, делая из тебя эдакого берсерка на минималках. Теперь мне было пофиг, что в руках-ногах чувствительность не до конца восстановилась, а башка трещит как котел, готовый вот-вот взорваться. В мозги теперь стучала не кровь, а холодная ярость, которая удесятеряет силы, одновременно позволяя не просто кидаться на противника, а делать это расчетливо, с умом.

У Долгополого такого преимущества не было. Его ярость застилала ему взгляд кровавой пеленой, что было видно по его покрасневшим глазам и приподнятой верхней губе – как у волка, готовящегося броситься на добычу.

Он и бросился, едва я вступил в круг, который по краям обступили дружинники с заостренными книзу щитами, образовав эдакий живой забор. Я едва успел уйти от его рывка – правда, не совсем. Все же выброшенный вперед кулак задел по плечу, отчего меня винтом развернуло и отбросило на чей-то щит. Однако распластаться на окованной железом деревяшке мне не дали – дружинник мощно вытолкнул меня щитом обратно в круг, так, что я на ногах не устоял.

И тут же на меня коршуном набросился Василий. Прыгнул сверху, сел на живот, занес кулачище, чтоб одним ударом вбить мою голову в арену…

Ну, на такой прием у нас контрприем рефлекторно отработан. Мощно прогнувшись в спине, я встал на локтевой «мостик», отчего дружинника, несмотря на вес, с меня снесло – опять же, не ожидал. Не учили его такому. Навалился бы тушей, ударив меня в горло предплечьем и вдобавок надавив как следует, – тут да, освободиться было б сложнее, мог бы и задушить. Но такому он тоже обучен не был. По ходу, мечами да луками местные воины владели отменно, а в рукопашке полагались лишь на силу и скорость. Существенные факторы, конечно, но все-таки арсенал хорошо отработанных приемов рукопашного боя тоже в драке вещь немаловажная.

Вася пролетел надо мной, звонко шмякнулся грудью о землю. Я же, извернувшись ужом, сел ему на расслабленную ногу, согнул ее в колене, зажал стопу, повернул. Для дружеского поединка можно было бы ограничиться болевым приемом, я же крутанул как следует, рассчитывая вывихнуть стопу, так как понимал: поднимется Вася на ноги – и мне несдобровать.