Заколдуй меня - [5]

Зено приближался к яхте, заходя справа, запустив при этом зеленый шар таким образом, что он обогнул яхту с левой стороны. Шар шипел, словно раскаленный металл, опущенный в воду. С противоположной стороны двора загрохотали доски, и стало слышно, как Ник навалился на ворота.

Входы и выходы... Зено зашел в один из сараев, примыкавших к забору, и, выбравшись на улицу, увидел, как двойные ворота приподнимаются, падают обратно, потом снова приподнимаются — Ник из последних сил старался их открыть. Зено ждал.

Ветер усилился, по морю побежала рябь. Но все равно сквозь свист ветра и шум волн можно было различить и другие звуки. Вытягивал мелодию саксофон, временами затихая, уступая место чьему-то голосу. Музыка доносилась из бара, попавшегося Нику на пути сюда. Сквозь входную дверь наружу просачивалось маленькое пятнышко бледно-розового света. Автобус, в котором сидело с пяток пассажиров, катил по синим лужам, переливающимся всеми цветами радуги. На какое-то время шум двигателя заглушил прибой...

Логичнее всего для Ника сейчас, пожалуй, было бы забежать в бар — там людно, можно позвонить в полицию; или броситься навстречу автобусу, размахивая руками, заставив водителя притормозить. Но Зено не беспокоился на сей счет. Слишком много возникнет вопросов, на которые Нику не захочется отвечать: «Как вы здесь оказались? Кто позвал вас сюда на встречу?»

Наконец ворота поддались, и Ник выскочил на улицу. Он обернулся, бросив взгляд на отель. И в отблеске огней увидел Зено, точнее, его силуэт. Лицо поглотила темнота. Некоторое время они стояли друг против друга.

За спиной у Зено брызги, рассеянные в воздухе, пересекли улицу и, попав в свет береговых огней, вспыхнули радугой. Саксофон по-прежнему выводил мелодию. Автобус проехал мимо.

Несколько секунд Ник рассматривал своего противника — словно старался прочитать у него на лице, как поступить. Но лицо было скрыто темнотой. Ник медленно попятился назад. Потом, словно откликнувшись на чей-то призыв, развернулся и устремился в тень, туда, где дамба врастала в скалу.

Зено старался определить состояние Ника по движениям: в них чувствуется нерешительность, возможно из-за раны. Или он хочет заманить его? Пойти на хитрость, несмотря на растерянность и испуг. Вполне возможно.

«Постарайся добраться до машины! — твердил себе Ник. — Рана не очень серьезная. Постарайся добраться до машины! Плохо, конечно, что ты не знаешь этих мест. Скройся скорее в темноте, стань неслышным в шуме прибоя. Придумай, как добраться до автомобиля».

Еще одна мысль не давала ему покоя: "Кто это был, черт возьми, кто?!"

Рана пульсировала, и он, пока бежал, опустил руку вниз и напряг мышцы от запястья до локтя, чтобы дать ей расслабиться в том месте, где она была повреждена. Здоровой рукой он сжимал нож. Последние несколько футов он проковылял по дорожке со вделанными в бетонную дамбу перилами — дальше начинался холм.

Ник стал карабкаться вверх и сразу же погрузился во мрак. Выбранная им тропинка пролегала ярдах в пяти от гребня, но он этого не видел. Черная торфяная поверхность сливалась с такими же черными океаном и небом. Он слышал, как шумит океан, улавливал его запах, чувствовал, как ветер обдувает лицо. Но бежал в темноте, сквозь темноту.

Колючие кустарники хлестали по ногам. Защищаясь от них, Ник наклонился вперед и вытянул руку, но тут же почувствовал, как проступает на коже кровь. Зено слышал, как он вскрикнул, — где-то совсем рядом, как ему показалось. Теперь, когда городские огни остались у них за спиной, Зено оказался в более выгодном положении. Он остановился и стал с напряжением всматриваться в темноту, словно желая загипнотизировать свою жертву. Он увидел во мраке едва различимый силуэт и тут же подался всем телом вперед, занеся руку за спину, и резко выбросил ее вперед, словно ударив хлыстом.

Ник снова споткнулся; внезапно у него свело одну ногу, и он попрыгал на второй, давая мышцам расслабиться, пока судорога не прошла. Но только он поставил ногу на землю, как ее пронзила боль, от икры до паха. Он скорчился и, держась за ногу, прихрамывая, продолжал двигаться вперед. Затем нащупал рукоятку ножа и почувствовал, как кровь, вытекая из пульсирующей раны, капает на руку.

Он выронил нож и схватился за тот, который торчал из ноги, видимо решив, что он лучше, но потерял равновесие и скатился футов на двадцать, а то и больше, вниз по склону. Обеими руками он взялся за ногу, держа ее на весу, и раскрыл рот в беззвучном крике. Боль накатывала волнами. Он чувствовал слабость и тошноту. Больше всего ему хотелось сейчас закричать. Наверное, стало бы легче.

Ник схватился за кустик травы. Перевернулся, стараясь встать на колени, слезы капали на тыльную сторону ладони. Он выжидал. Единственным его преимуществом было то, что, скатившись со склона, он перестал быть виден на фоне неба в слабом мерцании городских огней. Послышался топот — чьи-то ботинки хлопали по грязи, покрывавшей тропинку. Ник лежал, затаившись в темноте, слушая, как топот стихает. Вскоре эти звуки исчезли, кроме посвистывания ветра и шума перекатывающихся внизу волн.