Заколдованная палата - [30]
— «С праздником, дорогие товарищи! — Поздравляем с праздником Первого мая». Проснулись ребята. Чистенькие, нарядные, с красными галстуками на шее, бегут они в пионерскую.
— Светлана Ивановна! С праздником Первого мая. — И вас также поздравляю! — не успевает отвечать она каждому.
Завтрак был праздничным: «весенний» салат с зеленым луком, сыр, жареные пирожки с мясом. Они очень понравились ребятам. А какао сегодня — «чистый шиколат» — определил Фредик и выпил две больших чашки.
— А когда гостинцы будут давать? — не терпится узнать Лене.
— В ужин, после концерта, — обещает ему воспитательница.
Как только ребята услышали звуки духового оркестра, все выскочили из санатория.
Светлана Ивановна разрешила смотреть демонстрацию только через ограду.
Марксида и Митя усадили Сашу на верхней веранде у открытого окна. Отсюда хорошо видны колонны демонстрантов, знамена, цветы, разноцветные воздушные шары, плакаты. Ребята наблюдают. Передают друг другу военный бинокль, который специально для них принес Захар Нилыч. Сегодня он разодет в белый костюм, белые брезентовые туфли и новую соломенную шляпу. Анна Тихоновна — в новом платье, повязанная красным платком, смотрит демонстрацию вместе с ребятами.
Они не думали, что она может быть ласковой, приветливой, даже шутить.
— Идет, идет наш трактор! — закричали с вышки наблюдатели.
— Ура! Наши ребята идут! Наш трактор! — кричал изо всех сил Леня. Анна Тихоновна подсадила его на самый верх ограды и поддерживала своим сильным и добрым плечом.
— Где, где? — заволновались ребята. — Вон, с горы спускается!
Все прильнули к ограде.
— Ну, конечно, это он, Т-40, весь украшенный кумачом, красными лентами и цветами.
— «Пионер» — вот как его зовут!
Сопровождающие трактор ребята, размахивая красными флажками, отвечали на приветствия курортников. Анна Тихоновна рассматривала трактор так, как будто видела его первый раз в жизни. Но ведь этот был особенный. — Интересно, в какую часть пошла ее дизовка? Определить это было невозможно. В пламени заводского горна переплавилось все старое и ржавое.
Бухгалтер Захар Нилыч подошел к Анне Тихоновне запросто, без всякого страха и, шаркнув ногой, изогнул «кренделем» свою длинную руку. Анна Тихоновна улыбнулась. И они под ручку вышли из ограды санатория и влились в общий праздничный поток. Ребята весело переглянулись.
Глава двадцать девятая. Концерт
К шести часам зал санатория наполнился. Пришли все сотрудники. Многие из родителей заранее приехали за детьми.
Надежда Сергеевна, Захар Нилыч, Анна Тихоновна и Иван Иванович сидели в первом ряду. Концерт вела Марксида.
Когда она появилась перед занавесом с программой в руках, удивленная Минна Эриковна сказала вслух:
— Она, оказывается, очень красивая… Как это я раньше не замечала? Вот что значит костюм!..
А костюм у Марксиды был очень простой. Обычная пионерская форма. Марксида тщательно выгладила свою синюю юбку, белую блузку и красный пионерский галстук. И только ради праздника позволила себе затянуть алой лентой, подаренной ей Светланой Ивановной, свою пышную шевелюру. Лента рдела на черных вьющихся волосах Марксиды, а красный галстук оттенял матовую смуглость ее кожи. Большие черные глаза, «длинные», как говорил Леня, блестели из-под густых ресниц, а яркие губы раскрывались в сдержанной улыбке.
— Красавица! — тихо сказал Захар Нилыч.
Марксида слышала все, но ни на минуту не подумала о том, что речь идет о ней.
Первое отделение прошло очень хорошо. Ребята пели, читали стихи, а Рая-«Весна», окруженная малышами-«цветами» и «бабочками», танцевала ничуть не хуже, чем на настоящей сцене. Взрослые горячо аплодировали. Во время антракта «цветы» и «бабочки» прямо со сцены в нарядных костюмах перепорхнули в зал, чтобы самим посмотреть второе отделение. За «кулисами» остались только главные артисты и Светлана Ивановна. В зале погас свет. Снова перед занавесом появилась Марксида с программой.
— Инсценировка пушкинского пролога к поэме «Руслан и Людмила»: «У лукоморья дуб зеленый», — громко объявила она.
Занавес раздвинулся. Посредине сцены стояла кадка с огромным деревом китайской розы — «дуб зеленый». Леня, загримированный под Пушкина, с черными баками и во фраке, сидел под дубом-розой. Он немного замешкался и выпустил из своих объятий худого и общипанного после операции Мобуту на «златой цепи» из картона. Снисходительные зрители решили, что «так надо».
Фредик и Валерочка выглядывали из-за сцены. Как только «кот ученый» пойдет направо — Фредик должен запеть: «Во поле березонька стояла, а как налево, Валера своим чистым, звонким» голосом начнет рассказывать сказку «Как Иван-царевич птицу жар поймал, как ему невесту серый волк достал…»
Но «кот ученый», увидев сотни устремленных на него глаз, испугался, рванул «цепь», махнул со сцены на подоконник и выпрыгнул со второго этажа.
Все «юные зрители» кинулись со своих мест к окнам. Задрав хвост, «артист» в невероятном смятении проскакал через парк, молниеносно вскарабкался на самое высокое дерево и вспугнул семейство задремавших грачей. Они с криком поднялись в воздух. За ними всполошилась вся грачиная стая.
