Заключительный аккорд - [34]

Солнце скрылось за Арденнами. Майор провёл корреспондентку на огневую позицию миномётчиков, показал ей убежища для личного состава, сводил на ОП артиллерии и даже на НП передовых наблюдателей. За последние несколько лет фамилия майора дважды упоминалась в приказах командования, его хвалили за строгое соблюдение военной тайны и искусную маскировку.

Несколько раз майор встречал на дорогах машины без опознавательных знаков и фамилий командиров подразделений.

Майор водил корреспондентку из одной роты в другую и даже не возражал, чтобы она делала записи, с тем чтобы использовать их при опубликовании материала.

Постепенно стемнело, и часовые стали чаще окликать их. Лёгкие и станковые пулемёты были накрыты плащ-палатками. Панцерфаусты стояли в окопах, прислонённые к стенке. В убежищах остро пахло человеческим потом. Их окликали тихим «халло». В глазах рябило от раций, телеграфных аппаратов, снарядов, противотанковых мин, счетверённых зенитных пулемётов. Эльвире казалось, что всё это так и просится на газетную или журнальную полосу…

Как быстро всё изменилось по сравнению с концом ноября! Однажды вечером, когда Брам собирался поехать к Урсуле в отель Корна, раздался телефонный звонок.

Прошу прощения, господин майор. Я имею к вам одно дело, не будете ли вы любезны уделить мне несколько минут?.. — Проговорив это, журналистка, предупредительно открыв дверь, вышла ему навстречу. — Прошу вас… — пригласила она майора.

Он прошёл за ней, словно выполняя приказ.

— Скажите, откуда вы знаете мою фамилию, фрейлейн?

— Я Эльвира Май из «Вестдойче беобахтер». Откуда я знаю вашу фамилию? Позавчера ночью я имела честь заочно познакомиться с вами… Когда ваш начальник штаба спрашивал у вас та телефону, что ему сказать о вашем местопребывании, я для себя сделала кое-какие выводы.

Брам почувствовал, что краснеет.

— Господин майор, в этот момент я подумала о том, что вы и есть то лицо, которое разрешит мне побывать на переднем крае. — Она усмехнулась.

Брам не сомневался в истинной причине её смеха. Договорились они сравнительно быстро.

«А почему бы мне немного и не повозить её? — подумал майор. — После первого же налёта ей станет дурно».

На следующий день Клювермантель заехал за ней на машине.

Поздно вечером Брам снова встретился с Эльвирой. Урсула в ту ночь как раз дежурила. Спустя полтора часа Эльвира уже печатала на машинке свой первый материал. Она попросила майора просмотреть его — всё ли там гладко с военной точки зрения?

На столе у неё стояла бутылка французского коньяка, лежала пачка американских сигарет.

«И где только она достаёт такие вещи?» — мелькнуло у майора в голове.

Пока он читал репортаж, Эльвира стояла за его спиной, стояла так близко, что Брам чувствовал её дыхание.

Когда она наклонилась, чтобы указать ему на одну свою ошибку, грудь её коснулась его щеки. Майор обернулся, и лицо Эльвиры оказалось прямо перед ним. Он резко встал и отодвинул её в сторону.

— Какие холодные у вас глаза! — сказал он ей…

Брам запнулся за корень какого-то дерева и выругался. Лес в темноте казался сплошной чёрной стеной. Арденны, вытянувшись длинной грядой, мирно спали.

— Вот теперь вы можете написать, что побывали на передовой.

— Это, пожалуй, преувеличение.

— Однако вам лично пригодится. — Брам опасался, что его спутница почувствует то внутреннее напряжение, которое охватило его.

Но у корреспондентки был определённый интерес.

— Какова наша дальнейшая программа? — поинтересовалась она.

— Программа… А вам не кажется странным, что полковой командир ночью бродит по переднему краю с совершенно незнакомой ему девушкой?

— Совершенно незнакомая девушка — это не слишком удачное выражение. Нас с вами, господин майор, очень многое связывает.

Но майор не был настроен продолжать этот разговор.

— В охотничьем домике расположен наш штаб. Там мы сможем выпить по чашечке кофе, а потом Клювермантель отвезёт вас в Шлейден.

— А вы сами разве не поедете со мной?

— Нет.

— Жаль. Служебные обязанности не позволяют? — Голос девушки звучал беззаботно.

Майор ничего не ответил ей.

— А я мысленно уже представляю, как мы после напряжённой бессонной ночи приятно проводим время… Разве вас это не соблазняет, господин майор?

— Это вам следует выбросить из головы.

— А я-то как раз это в неё и вбила.

— Вы как-то уже намекнули на то, что мне следует считаться с вашими желаниями, — резко ответил майор. — Так вот я вас предупреждаю…

По долине прокатился грохот от разрыва тяжёлого артиллерийского снаряда.

— Вы мне угрожаете? — с насмешкой спросила корреспондентка.

— Не будьте слишком самоуверенной. На войне многое может случиться.

— Именно поэтому я и предприняла кое-какие меры предосторожности. В моём кабинете в редакции в сейфе хранится пакет с надписью вскрыть его, если со мной что-нибудь случится.

— И что же хранится в том пакете? — спросил майор.

— Видите ли, господин майор… — Эльвира улыбнулась. В лунном свете она казалась очаровательной. — Иногда, чтобы чего-то достичь в жизни, приходится прибегать к принуждению. Я застенографировала ваш ночной разговор, который вы вели тогда в отеле.

Брам почувствовал себя фехтовальщиком, у которого выбили из рук оружие.