Заклятие даоса - [87]
Судья Бао пробежал документ глазами.
— Ну что ж! Если он твой племянник, я велю сейчас же принести его тело, и вы обязаны похоронить его как положено и без всякого промедления.
— Будет исполнено, господин судья! — воскликнула Ян.
Судья отдал распоряжение привести Лю Аньчжу. В присутственном зале появился юноша, живой и невредимый. Казалось, у него даже зажили раны на голове. Госпожа Ян обомлела.
— Лю Аньчжу! — обратился к нему судья Бао. — Мне удалось добыть твою бумагу.
— Ах, господин судья, если бы не вы, я бы погиб! — воскликнул молодой человек.
Тетка стояла, низко опустив голову, с красным от стыда лицом. Судья Бао поднял кисть и начертал приговор, который гласил:
«Лю Аньчжу проявил редкую почтительность к старшим, а Чжан Бинъи — великую человечность. Сии качества, являющиеся украшением рода, должны быть особо отмечены. Старейшине Ли следует в подходящий день сыграть свадьбу. Останки Лю Тяньжуя и его супруги захоронить на родовом кладбище семьи Лю. Лю Тяньсяна, проявившего неразумие и тупость, от наказания освободить ввиду преклонного возраста. Его жена Ян, свершившая тяжкое преступление, облагается денежным штрафом. Ее зятю, родственных уз с родом Лю не имеющему, пользоваться состоянием семьи не разрешается!»
Написав такой приговор, судья Бао повелел всем разойтись по домам, что они и сделали, совершив положенные поклоны. Почтенный Чжан, оставив Лю Тяньсяну свою визитную карточку, сразу же уехал в Лучжоу. Лю Тяньсян, хорошенько отругав жену, занялся вместе с племянником захоронением праха. Старейшина Ли в один из подходящих дней устроил свадьбу молодых, которые спустя месяц отправились в Лучжоу навестить Чжана и его супругу. Впоследствии Лю Аньчжу вступил на чиновную стезю и скоро добился славы и богатства. Поскольку Лю Тяньсян, как и почтенный Чжан, не имел наследников, состояние обеих семей перешло к Лю Аньчжу. Отсюда следует, что процветание человека, как, впрочем, и его безвестность предрешены заранее, а посему не должно гнаться за выгодой и домогаться ее любыми способами. Что до родственных отношений, то в них не должно быть лжи или обмана, иначе будет нанесен вред первородному духу. Мы рассказали эту историю, дабы предупредить людей не рваться даже за малым богатством, ибо такая погоня может разрушить природные качества человека и его внутренние достоинства. Наш рассказ венчают стихи:
ТРИЖДЫ ОЖИВШИЙ СУНЬ
Полное название «Бао Драконова Печать разрешает обиды трижды ожившего Суня». — Фэн Мэнлун. Цзинши тунъянь. Повесть № 13.
Рассказывают, что в годы Изначального Покровительства Великой династии Сун[220] жил знаменитый сановник Чэнь Я, ведавший при дворе жертвоприношениями и церемониями. Однажды он выступил против тогдашнего канцлера Чжан Цзыхоу, но, увы, своего не добился. Его понизили в должности, назначив выездным инспектором и начальником области Цзянькан. Как-то, пируя с чиновниками в Линьцзянтин — Беседке Подле Реки, он услышал чей-то голос:
— Без помощи Пяти Стихий и Четырех Подпор[221] я угадываю грядущую судьбу человека. Узнаю, что ждет его: счастье или горе, слава иль беды.
— Кто там болтает? — крикнул Чэнь.
— Это слепой гадатель Бянь из Нанкина, — ответил один из сотрапезников.
— Позовите-ка его сюда! — приказал вельможа.
У дверей беседки появился старый ворожей с сучковатым посохом в руке.
Ворожей поклонился и, ощупав рукою лестницу, опустился на ступеньку.
— Слепец! Тебе не дано читать древние священные книги. Как ты смеешь поносить учение о Пяти Стихиях? Надо меру знать! — сказал Чэнь с раздражением.
— Сиятельный господин! По стуку гадательных бирок я догадываюсь, вознесется ли человек вверх или низвергнется вниз. Простое шарканье туфель мне подскажет, умер ли кто-то или родился на свет.
— И ты способен это доказать? — спросил Чэнь.
Взглянув в сторону реки, он заметил богатое судно, плывущее вниз по течению. До пирующих доносился скрип уключин.
— Скажи, что там у них на лодке, горе или радость?
— Весла доносят звуки скорби, значит, они везут покойника. Очевидно, это — крупный чиновник.
Чэнь послал слугу узнать. И что же? Действительно, на лодке находился гроб с телом военного инспектора Ли из Линьцзяна. Он умер на службе в чужих краях, и сейчас его прах везли на родину.
— Если бы даже воскрес Дунфан Шо[222], он не смог бы тебя превзойти в искусстве гадания! — воскликнул изумленный Чэнь и велел налить ворожею десять чарок вина, а потом подарил ему десять лянов серебра.
