Заклятье луны - [62]

– И не выставляйте напоказ свое тело, не поможет.

Фелиция все еще бушевала, стараясь таким образом скрыть страх, который внушал ей этот человек.

– Если ваша дорогая американская гостья нарассказывала вам историй обо мне, то я тоже могу ответить ложью на ложь.

– Изабелла не рассказала мне ничего такого, чего бы я сам не знал, по крайней мере, теперь. Той ночью у реки на вас напал не разбойник. Это был лорд Лансфорд, развлекавшийся со своей любовницей после того, как вы вместе придумали ловушку для Фалькона и его друзей.

– Боже, Тримейн, это же нелепо!

– Именно вы привели Лансфорда в лабиринт на одно из ваших дьявольских любовных свиданий! Вы дали ему карту, а он, воспользовавшись этим, сегодня ночью заманил туда Изабеллу.

Сначала глаза Фелиции округлились, а потом сузились от злости.

– Ублюдок! – закричала она, швырнув на стол подушку и разбив вазу. – Значит, он лгал мне, когда говорил, что не находит ее привлекательной, как и всех остальных женщин. Я убью его!

– Для этого, дорогая, вам придется встать в очередь. И имейте в виду: он обманул вас не только в этом. Он ведь говорил вам, что деньги, которые он заплатил за вашего брата, всего лишь подарок вам? Кузен вашего возлюбленного в Мейдстоне рассказывал, как Лансфорд держит в руках многих людей, которые слишком глупы, чтобы понять, что их просто используют. Это относится к вам и вашему брату.

Звук, похожий на кваканье, донесся из другого конца комнаты. Тримейн обернулся и увидел Ньютона Фенмора, лицо которого приняло опасный лиловый оттенок.

– Он лжет, Фелиция! – проверещал он. – Лансфорд никогда не бросит преданных ему людей.

Тримейн посмотрел на Фелицию и тихо спросил:

– Ваш брат прав, Фелиция? Лансфорд не может предать людей, которые выполняют для него всю грязную работу?

Леди Фенмор смотрела на него с нескрываемой ненавистью.

– Ничего бы не произошло, если бы не приехала ваша зеленоглазая американская шлюха и не стала мутить здесь воду. У меня был бы лондонский дом и великолепные туалеты и драгоценности… – Она замолчала, ненависть на лице сменилась лукавым выражением. – Ну что ж, вы обнаружили во мне небольшой недостаток, причина которого – обыкновенная скука. Но вы же не думаете, в самом деле, что я стану следить за вашими жалкими деревенскими нытиками, даже если и нахожу это забавным.

– Леди Фенмор, я начинаю думать, что вы и ваш брат способны на все. Но то, что я сейчас скажу, вы оба должны хорошенько запомнить. Итак, если хоть один из вас с этого момента причинит вред моей семье, включая Изабеллу, или людям в нашем графстве, которые пытаются вернуть Англии утраченные ценности, я позабочусь о том, чтобы вас отдали «на воспитание» самым отвратительным подонкам, которым глубоко наплевать на ваши лондонские «связи».

– Что за угрозы, Шеффилд? – взвизгнул Ньютон, отскочив от Тримейна, когда тот направился к дверям. – На вашем месте я не стал бы угрожать.

– А я не задерживался бы здесь слишком долго, будь я на вашем месте, – ответил Тримейн, останавливаясь и схватив «розового человечка» за отвороты халата.

Тримейн Шеффилд вышел из дома Фенморов, оставив за дверью, словно за закрывшимися воротами ада, двух разоблаченных грешников.

Глава 17

На следующее утро в Шеффилд Холл пришло известие о том, что Фенморы отбыли в неизвестном направлении.

– Скатертью дорога, – сказал Тримейн, услышав эту новость от Джереми.

В это утро, когда Эннабел проснулась, ее ждал поднос с завтраком, который принес Тримейн.

Джереми налил себе чаю и, поедая сдобные булочки, размышлял вслух:

– Без сомнения, они вернулись в Лондон к своим друзьям. Трей, Изабелла рассказала мне невероятные вещи. Ты действительно подозревал, что она приехала сюда шпионить за нами?

– Да, именно так, – ответила Эннабел, но взгляд, который она бросила на Тримейна, был не слишком суровым.

Как можно быть жестокой с мужчиной, который всего несколько часов назад держал ее в объятиях и неустанно повторял, как она дорога ему.

Тримейн виновато сказал:

– Мы до сих пор не знаем, кто ты на самом деле, хотя меня радует то, что ты не имеешь никакого отношения ни к лорду Лансфорду, ни к его шайке.

– Что ты имеешь в виду под «кто ты на самом деле»? Она Изабелла, моя кузина. Пожалуйста, Трей, не будь смешным, перестань вести себя, как ребенок.

Эннабел и Тримейн обменялись долгим взглядом.

– Настоящая Изабелла утонула, – сказал Тримейн. – Ты действительно не знала об этом?

– Нет, – прошептала девушка.

В ее сознании вновь воскрес образ моря и те странные ощущения, которые она не могла объяснить.

«Капитан бросил ее за борт, когда она отказалась подчиниться ему!»

– Я действительно не знала.

Тримейн повторил историю, которую рассказал ему молодой моряк. Эннабел внимательно слушала, мучительные воспоминания исказили ее лицо, но она не могла поделиться ими с Тримейном и Джереми.

Изумление Джереми было безгранично.

– Тогда кто ты?

– Я… не знаю, – заикаясь, ответила Эннабел. – Я помню только, что оказалась в твоей башне. Вы приняли меня за Изабеллу, и я подумала, что так оно и есть.

Джереми обнял Эннабел.

– Бедняжка, видимо, ты стала жертвой страшной трагедии и услышала от кого-то о девушке, утонувшей в море. Для меня ты Изабелла и всегда будешь ею! Я не мог бы любить настоящую Изабеллу сильнее, чем люблю тебя, кузина.