Заклинатель кисти - [22]

— Странно… — сказал Иро, но не успел он договорить, как началось то, чего никто из нас ожидать никак не мог. Мужчины и женщины, богатые и бедные, гости и работники словно обезумели и кинулись к резервуару, отталкивая друг друга, дерясь и крича, что русал будет принадлежать им. В одночасье люди в зале превратились в обезумевших животных. Лишь немногие, как я и Иро, сидели на своих местах и изумленно глядели на происходившее. Однако вскоре старик привел меня в чувство, ощутимо толкнув в плечо и грубо крикнув:

— Уджа!

Вздрогнув, я глянул на хозяина заведения, бывшего рядом со мной. Он тоже начал вести себя странно — глаза Уджа сделались безумными, он посмеивался и хотел уж подняться, но я, особо не соображая, кинулся на него, прижал к полу и попытался усмирить. Не хватало еще, чтобы он поддался общей истерии.

— Пусти меня! Пусти! — агрессивно закричал господин и начал больно отбиваться. Я, понимая, что не смогу совладать с таким зверем, который еще и в армии служил, подался и поцеловал его, надеясь, что хотя бы это его успокоит. Удивительно… но сработало. Уджа присмирел и вдруг начал страстно отвечать на поцелуй, обняв и начав лапать через одежду. Еле-еле мне удалось отстраниться от него.

— Унир, давай сделаем это прямо здесь, — опьянено и явно неадекватно принялся шептать господин, прижимаясь ко мне. — Я так тебя люблю. Ну же… — раздраженно цокнув языком, я попытался отстранить его от себя и подняться с пола.

— Не до вас сейчас!

Кое-как мне удалось вырваться из его хватки и встать на ноги, но Уджа тут же принялся хватать меня за руки и рукава халата и тянуть обратно.

— Унир! Давай же!.. — томно продолжал умолять он.

— Отстаньте от меня! — проворчал я и принялся разжимать его пальцы.

Иро усмехнулся. Кое-как пытаясь удержаться на ногах, я, пошатываясь, посмотрел в сторону старика. Тот сидел себе спокойно и покуривал трубку. Бывший генерал задумчиво взглянул на жуткое зрелище, развернувшееся в центре зала. Народ прижимался к стеклам резервуара, бил по ним кулаками, пихался… По ним уже пошли крупные трещины, а русал все кружил себе спокойно в воде, глядя на людей, маня их к себе пальцем, шевеля губами, словно что-то говорил… и улыбаясь так жутко, как будто это был какой-то злой дух.

— Готовься, сейчас нас промочит, — Иро сказал это так спокойно, что сделалось еще более жутко.

Стекла резервуара пошли огромными трещинами, и они рассыпались буквально на глазах. Вода хлынула в зал, но до нас дошла лишь неприятной небольшой волной — досталось в основном тем, кто был слишком близко. Господин Уджа, продолжая приставать ко мне и настойчиво пытаясь ослабить пояс халата, словно и не заметил произошедшего… такое чувство, что на нем, как и на всех обезумевших, лежали какие-то чары.

— Немедленно прекратите, — недовольно сказал ему я и убрал руки мужчины с пояса. Тот, недовольно замычав и продолжая шептать всякую похабную гадость, принялся целовать меня в шею и лапать грудь прямо через ткань одежды.

Я недовольно вздохнул. Сказать, что мне хотелось ему врезать — не сказать ничего… однако в тот момент меня более беспокоило происходившее в центре зала. Судя по всему, никого не убило, но люди неприятно порезались об осколки и наглотались воды. Одни, охая, ползали по полу, сильнее царапая кожу осколками, вторые просто лежали, а третьим хватило даже сил подняться. У всех людей был растерянный вид, а от былой агрессии и жажды обладания русалом не осталось и следа — казалось, они даже и не понимали, что произошло.

Само же создание сидело теперь в центре — все мокрое и в порезах. Его хвост вдруг превратился в ноги. Русал прижал их к груди и обнял, затем, посидев так недолго, отпустил и начал заливисто смеяться. Смех его был жутким — истеричным, безумным… и каким-то надломленным. Русал смеялся и смеялся. Его смех разрывал воцарившуюся тишину и был подобен не стихающим раскатам грома. Затем из глаз существа потекли слезы, и очень скоро смех сменился на громкое и жалкое рыдание.

Как раз к тому моменту подоспела Йой с остальными работниками и куртизанами с куртизанками, которые не приняли участие в ужине, но вскоре услышали странный шум. Ужаснувшись от увиденного, они тут же ринулись помогать гостям и приводить их в чувство. Господин Уджа к тому моменту немного успокоился, потому что его очень сильно замутило, а затем вырвалось (спасибо, что хоть не на меня), словно он чем-то отравился. Саки, которая не поддалась общему безумию, продолжала сидеть за соседним столом — вся испуганная, бледная, с таким выражением лица, словно стала невольным свидетелем страшной бойни. Мужчины, который ее до этого лапал, рядом не было — должно быть, он находился где-то рядом с тем местом, где раньше стоял резервуар.

Так русал, который должен был стать объектом любования, сделал объектом своего любования людей, очаровав их и заставив драться друг с другом за право обладать собой. Жалкое и в то же время пугающее зрелище.

Глава 4. Даум

После случившегося в трапезном зале работники, которых не тронули чары русала, помогли пострадавшим с ранами, а затем отвели постояльцев в их комнаты; остальные же клиенты разошлись по своим делам. Что поразительно, никто из некогда обезумевших не вспомнил произошедшего, посчитав, что перебрал спиртного и ввязался в некую крупную драку с остальными посетителями ужина. Они даже о русале не вспомнили, словно его и вовсе не было.