Заклинание с изъяном - [10]

Скоро он заскучал и уже начал задумываться, чем бы ему таким заняться, как вдруг чародей, словно прочитав его мысли, произнес:

– А почему бы тебе не приготовить крабов? Свари их, если считаешь, что в этой посудине достаточно воды.

Валдер посмотрел на крабов, затем на разбитый кувшин и опять на чародея:

– А я-то думал, что вы хотите пить.

– Это ты хотел пить, а я – только есть. Вари крабов.

Валдер раздраженно стащил из кучки четырех крабов, бросил их в разбитый кувшин и занялся костром. Хворост и иглы оказались чересчур влажными (хотя он старался выбрать самые сухие) и никак не желали загораться. Изо всех сил уговаривая себя не ругаться, разведчик опустился на колени. Нельзя ведь допустить, чтобы слова, произнесенные сгоряча, позволили демонам вмешаться в магические действия чародея. Искры так и сыпались из-под кресала, но все было напрасно. Через пять минут, взмокнув, Валдер откинулся назад и увидел рядом с собой старика. Не говоря ни слова, чародей выпрямил указательный палец, на кончике которого, как на свече, горел язычок пламени. Так было прошлой ночью, когда отшельник зажигал лампу.

Одно движение – и маленькая кучка растопки немедленно занялась огнем.

Другой рукой старик высыпал на разгорающийся костер щепотку желтоватого порошка и произнес какое-то незнакомое слово. Пламя с гулом рванулось вверх, а через мгновение дрова горели ровным естественным огнем, и на поверхности воды в стеклянном обломке появился пар.

– Позови, когда будет готово, – распорядился старик, возвращаясь к мечу.

Валдер, стиснув зубы, смотрел ему вслед, стараясь убедить себя, что чародей просто отвык от человеческого общества и не понимает, как он раздражает окружающих. Когда отшельник уселся рядом с мечом и возобновил магические пассы, Валдер ткнул палкой в костер с такой злобой, что чуть не перевернул свою импровизированную кастрюлю.

Разведчик старался заставить себя успокоиться. Ведь что ни говори, именно старый болван своими заклинаниями спас его. Показал источник, наловил крабов, зажег костер, когда Валдер не сумел сделать этого. Не было никаких причин злиться, если не считать отвратительную манеру старика вечно демонстрировать свое превосходство и свое полное безразличие к правилам хорошего тона. Валдер независимо от ситуации всегда старался быть вежливым и не раз предотвращал драку в казарме. Он подумал, не оправдывает ли он грубость отшельника только потому, что два месяца скитаний в лесу и четыре дня бегства здорово повлияли на его собственную манеру поведения.

Когда крабы сварились, разведчик совсем успокоился. Он согрелся, высушил волосы и одежду. Настроение у него сразу улучшилось.

– Эй, чародей! Завтрак готов!

Несколько секунд ответом Валдеру были лишь бульканье пузырей в разбитом кувшине да потрескивание костра. Наконец, прервав таинственную жестикуляцию, чародей обернулся:

– Не дай ему остыть! Я сейчас не могу оторваться!

– Это как вам будет угодно. – Валдер пожал плечами и приступил к еде.

Прикончив трех мелких, как букашки, крабов и почувствовав некоторое удовлетворение, он бросил еще несколько штук в кипящую воду, уселся на кочку и, устроившись поудобнее, принялся с интересом наблюдать за манипуляциями старика.

Горели огарки свечей. Поднимавшийся от них легкий дымок как-то неестественно вился и переплетался в воздухе; меч без всякой поддержки сам по себе вертикально стоял в самом центре этого кружевного плетения. А старикашка действительно колдует, мелькнуло в голове у Валдера, эх, знать бы заранее, что из этого выйдет...

Отшельник выкрикнул какое-то странное незнакомое слово. Низко. Раскатисто. Голос совсем не соответствовал его маленькому, тщедушному тельцу. Меч и дым замерли, неподвижно повиснув в воздухе. Чародей поднялся на носки и, широко раскинув руки. обошел вокруг колонны застывшего кружевного дыма. Затем деловито направился к костру.

– Позволь мне воспользоваться твоим ножом, солдат. Все мои или пропали или уже при деле.

Присмотревшись, Валдер заметил, что кинжал чародея балансирует на острие точно под мечом, вращаясь и источая серебристое сияние. Валдер пожал плечами и передал старику нож.

Чародей жадно заглотил всех оставшихся крабов и, забросив пустые панцири в болото, почтительно произнес:

– Занятие магией порождает зверский аппетит, а от этого дыма пересыхает в горле. Поэтому, солдат, если тебе нечем больше заняться, сходи и принеси еще воды.

– Вначале верните мне мой кинжал, – сказал Валдер. Церемониться со стариком он больше не собирался.

Чародей кинул ему кинжал, и Валдер неохотно поплелся к ручью.

Остаток дня он провел то сидя и томясь, от безделья, то бегая за водой. Один раз ему велели раздобыть три черные сосновые шишки, без которых нельзя было продолжать магическое действо. Оказалось, что это большая редкость. Валдер долго рыскал по болоту, прежде чем наткнулся на странную синеватую сосну, шишки которой были именно угольно-черными, а не серыми или коричневыми, как обычно.

Солнце уже почти сползло в море, а чародей по-прежнему сидел, склонившись к мечу... Сверкающие голубые руны и странный кружевной дымок были лишь началом удивительного представления, результат которого по-прежнему оставался для Валдера загадкой.