Закат в раю. Часть 2 - [48]

Джордан молчал, думая, какую невыносимую боль почувствовал отец, всего лишь предположив, что жена могла быть ему неверна. Глядя на Лекси, так недалеко ушедшую от ее отца, он желал только одного — чтобы она скорее ушла.

— Я же самая привлекательная женщина в Джеральдтоне, — протянула Лекси. Ее обиженно надутые губы придавали ей сейчас большее сходство с капризным ребенком, чем со взрослой женщиной.

— Это вопрос вкуса, — с досадой пробормотал Джордан. Сдерживать раздражение ему становилось все труднее. Он вышел из воды и потянулся за одеждой.

Лекси ошеломленно посмотрела ему вслед. Она увидела, что его взгляд устремлен в сторону дома, и глаза ее блеснули злобой.

— Конечно же, вы не находите Евангелину привлекательной… она…

— Не нужно говорить ничего унижающего Еву, — Джордан перебил Лекси прежде, чем она успела оскорбить Еву. Он совсем не собирался защищать ее, и слова эти были неожиданны для него самого. — Она сама может сказать за себя…

— Так она вам нравится?

— Она прекрасна. И душой и телом, — сказал Джордан, натягивая брюки.

В ответ Лекси презрительно фыркнула, и Джордан ощутил еще большее раздражение.

— И она невинна, она чиста сердцем и помыслами… и удивительно правдива, — продолжал Джордан. Он чувствовал, что его отношения с Евой стали теперь настолько близкими, что они могли бы честно сказать друг другу все. В первый раз он осознал, как сильно Ева напоминает ему мать, и поразился, как раньше не замечал этого сходства. Джордан всегда мог спросить свою мать о чем угодно и всегда знал, что получит правдивый ответ. Внезапно все его сомнения о прошлом словно растаяли — и теперь, так же твердо, как и десять лет назад, он знал, что ни мать, ни отец никогда бы не предали его.

— Это просто значит, что она глупа и наивна. Наверняка для такого мужчины, как вы, она легкая добыча. — Лекси сердилась. Стоя по пояс в воде, она комично уперла руки в бока.

Джордан повернулся и строго посмотрел на нее. Под его холодным взглядом Лекси вдруг почувствовала себя очень уязвимой и неожиданно прикрыла грудь руками.

— Я никогда не причиню боль Еве, — сказал Джордан. — Я… — Он запнулся, едва не сказав, что он любит Еву. — Ступайте домой, Лекси, — тихо добавил он, повернулся и направился к дому, оставив Лекси в одиночестве.

Лекси была совершенно обескуражена: этим вечером все пошло не так, как она задумывала. «Да, он влюблен в Евангелину, — думала она, выходя из воды и надевая платье. — Как только такой человек, как Джордан, мог… снизойти до нее?» Лекси чувствовала себя униженной и ощутила болезненную зависть и ревность.

Джордан не мог придти в себя, осознав, что по-настоящему любит Еву. Это было странное, еще незнакомое ему чувство — любить женщину, понимать, что для ее счастья он готов пойти на все. Эта мысль потрясла его и отчасти лишила его присутствия духа: он понял, что не может играть чувствами Евы и вести себя с ней так, как привык поступать с женщинами: он не хотел разбить ее сердце, причинить ей боль, оскорбить ее чистоту. До этой ночи Джордан никогда еще не задумывался, отчего никогда не чувствовал душевной близости с другими женщинам, и только сейчас начал понимать, что это каким-то образом связано с памятью о матери.

Джордан обошел вокруг дома и остановился, чтобы полюбоваться тростниковыми полями, залитыми нежным лунным светом. Он думал о матери, и лицо ее впервые за много лет предстало перед ним. Он видел ее так ясно, как будто она стояла рядом с ним и смотрела на него нежными, доверчивым глазами. Джордан улыбнулся в темноту.

— Прости, что я усомнился в тебе, — прошептал он, вдруг поняв, как боялся узнать правду. Мать улыбнулась. Казалось, она поняла его. — Я знаю, что ты не предавала отца, — продолжал он. — Вы любили друг друга… той любовью, которую я надеюсь познать с женщиной… с такой женщиной, как Ева.

Джордан пошел к бараку. Зная, что Нибо спит очень мало, он не удивился, увидев, что старик сидит под деревом и наслаждается ночной прохладой, прислушиваясь к стрекоту сверчков.

Нибо с радостью понял, что Александра Кортленд пробыла на плантации недолго и ушла домой. Старик хорошо понимал, что она приходила, чтобы соблазнить Джордана. Знал он и то, что Джордан и Ева очень сблизились за последнее время. Нибо доверял Джордану и верил, что он не разочарует его.

— Тоже не спится, мастер Джордан?

— Да, Нибо. У меня есть о чем подумать.

Старик кивнул:

— Помните, как мы иногда подолгу говорили… когда вы были мальчишкой?

— Да. Я всегда приходил к тебе со своими бедами. И ты всегда помогал мне, — ответил Джордан. Даже в детстве он старался не беспокоить отца по пустякам, понимая, сколько забот и ответственности лежало на нем.

— Я всегда говорю, что стоит иной раз потолковать о том о сем, мастер Джордан. И отец ваш, бывало, советовался со мной, и ваша мать.

Джордан удивился.

— И с мисс Евой мы понимаем друг друга…

— Отец и мать по-настоящему любили друг друга, Нибо?

— Да, мастер Джордан. Никогда я не видел, чтобы двое людей были так счастливы друг с другом.

Джордан кивнул в ответ.

— В ту ночь, когда умер отец, Макс Кортленд пришел сюда, — сказал он.

Нибо, казалось, не удивился: он всегда подозревал, что в ту ночь что-то произошло.