Закат Советской империи. От Брежнева до Горбачева. 1966–1991 - [28]

Чебриков имел в виду только сотрудников КГБ, поддерживавших Шелепина, а основные участники заговора находились в аппарате ЦК и среди партноменклатуры.

Брежнев знал о заговоре если не все, то главное — имена участников «группы», о которых сам сообщил Андропову, предоставив ему право решать их судьбу.

— Что с ними делать? — спросил Андропов руководителя одного из ведущих управлений КГБ на второй день после прихода на Лубянку. — Уволить, отдать под суд, расстрелять?

— Это способные и энергичные люди, которые могут еще принести немало пользы. Их арест даст нежелательный резонанс. Лучше всего рассредоточить их подальше друг от друга и не давать им общаться, — таков был правильный и мудрый совет, которым Андропов воспользовался в полной мере.

Нетрудно догадаться, что человек, давший этот совет, мог быть только из числа сотрудников внешней разведки, которые оставались при власти и при Горбачеве, и даже при Ельцине.

Андропов разбросал активных участников «антибрежневской группы» по разным регионам страны, а к оставшимся в КГБ сотрудникам стал относиться с явным подозрением. Для этого были реальные и серьезные основания. Брежнев приставил к нему двух близких своих людей в качестве первых заместителей — Цвигуна и Цинева, которые наблюдали за каждым его шагом и обо всем докладывали Леониду Ильичу. Несомненно, что в такой ситуации Андропов прекрасно понимал, что означает для него «шаг вправо или влево».

Поэтому он ужесточил порядки внутри руководства КГБ и сам стал вести себя крайне осторожно. Зампред КГБ генерал Пирожков вспоминал:

«Сразу после назначения меня на должность начальника управления кадров КГБ в октябре 1967 г. я получил от ЮВ официальный приказ не иметь никаких личных внеслужебных контактов ни с кем из моих новых сослуживцев, Запрещалось встречаться семьями, вместе отдыхать, ездить на рыбалку. Все мы, начальники управлений и заместители Андропова, жили на даче в Жуковке на одной улице, но даже там мы не могли ходить друг к другу в гости».

Андропов в этой ситуации проявил себя как дальновидный политик. Он неукоснительно исполнял все его указания, никого не посадил и почти никого не уволил. Однако в первую очередь разогнал команду молодых реформаторов КГБ, пришедших из комсомола вместе с Шелепиным и Семичастным, поставив на место заговорщиков малообучаемых вторых секретарей обкомов и горкомов партии. Именно они со временем своим соглашательским поведением способствовали развалу КГБ, КПСС, а затем и Советского Союза.

Шелепин в августе 1964 года руководил заседанием Президиума, на котором речь шла о снятии Хрущева, он предоставил первое слово Микояну, и единственный из секретарей ЦК сам выступил с обвинительной речью. Хрущев, поняв, что против него объединились Шелепин и Суслов, перестал сопротивляться. Он надеялся, что руководство Министерства обороны не захочет объединяться с «комсомольцами» из КГБ, потому что точки зрения на оборону страны были несовместимы. Брежнева он тогда в расчет вообще не принимал.

Действительно, маршалы считали, что основой мощи СССР должны быть танки, самоходная артиллерия, тяжелые бомбардировщики и крупный надводный флот. Для Шелепина главным был троцкистский и коминтерновский план коммунистического наступления на Запад под руководством КГБ, в котором армия должна была играть вспомогательную роль.

Но военачальников и Шелепина объединило то, что для реализации их планов нужна была крепкая советская власть, без сталинской жестокости и хрущевского либерализма, основанная на диктатуре партии в лице ЦК КПСС. Вместе они были против продолжения расследования и осуждения преступлений советского прошлого, против публикаций Солженицына, а также антисоветчиков и диссидентов.

При этом Шелепин был против открытой реабилитации Сталина, которая мешала КГБ вести подрывную идеологическую работу в Европе. Поэтому партноменклатура пообещала Шелепину, что вскоре при поддержке Суслова власть от Брежнева перейдет к нему. И он в это поверил. По поручению Хрущева Андропов убедил сторонников Шелепина, что страна вернется к решениям XX съезда. Шелепин сделал вид, что согласен, и помогал команде Брежнева в свержении Хрущева, потому его реформы подрывали основы будущей империи, во главе которой он видел себя, и был ярым сторонником вторжения в Чехословакию.

В мае 1959 года на конференции руководящего состава КГБ он сказал:

— Главные враги СССР — США, Великобритания, Франция, Западная Германия, Япония, все страны — члены НАТО и других военных союзов, поддерживаемые Западом. Спецслужбы всех стран восточного блока должны быть мобилизованы на оказание влияния на западные страны с целью подрыва их единства. Агентура КГБ среди интеллигенции должна быть переориентирована на внешние контакты. Следует планировать совместные дезинформационные операции со спецслужбами коммунистических стран.

Кроме управления «Д», руководимого Агаянцем, было создано управление по дезинформации, руководимое лично Шелепиным, которое контактировало с МИДом, отделом ЦК во главе с Пономаревым, с ГКЭС и ГКНТ, которым руководил зять Косыгина — Гвишиани. КГБ решал, какую дезинформацию необходимо внедрить в научные и военные круги западных стран. Эту службу потом использовал Андропов, пытавшийся взаимодействовать с Римским клубом, Бильдербергским научным центром и масонскими кругами Лондона.