Закат «Солнца» вручную - [5]

Вуки кивнул куда более радостно.

— Машинное — рубке. Припаркуйтесь в сторонке. Тут срочный ремонт минут на сорок. И пришлите кого-нибудь убрать труп.

— Какого хатта?!

Лейтенант Нида ошалело наблюдал за появившемся в рубке странным пассажиром. Тот на возмущенный возглас хозяина корабля не отреагировал просто никак. Вытер перепачканные машинным маслом руки, выкинул ветошь в утилизатор и активировал сигнал общей тревоги.

— Экипажу собраться в рубке.

— Что вы себе позволяете?!..

Нида поперхнулся собственными словами, когда ствол бластера в руках пассажира оказался направленным ему в грудь.

— Еще раз вякните без разрешения, стреляю.

Проверять серьезность сказанного не хотелось.

Для того, чтобы в одном месте собралось двенадцать рыл, понадобилось больше десяти минут. Ситх демонстративно посмотрел на хронометр, но заговорил о другом.

— Доброе утро, господа. Меня зовут Никанэ Скайуоркер. Довожу до вашего сведения, что сейчас наш борт направляется на Иду, оттуда — на Коррибан. Вопросы, замечания, предложения имеются?

— Какая к шааку Ида? — как-то излишне нервно взревел громила, вылезший с места пилота.

— Соответствующие изменения в полетное задание мною уже внесены, — кивок на подключенный к консоли пульта навигатора планшет.

— Ах, ты тварь солнцевская, — схватился за бластер пилот.

Только первым выстрелом Никан положил не его, а заходящего ему за спину навигатора. Третьим прострелил руку командиру. Возникший было ропот в рядах оставшихся смолк, не успев родиться. Только механик-вуки заворчал скорее одобрительно, хотя и сердито.

— Ха, Чуи, с тобой не поспоришь: чудесный человек наш гость, — скривился нагловатый парень в пижонской кожанке поверх флотской униформы.

— Представьтесь, боец.

— Хан Соло. Пилот, — оскалился тот.

— И на том основании, что вы — единственный оставшийся пилот, вы полагаете, я пристрелю вас последним?

— Хороший пилот, смею заметить. Будь ты человеком из «Черного солнца», гопником-одиночкой, да хоть ситхом, мне пофиг. Я тебе нужен, значит договоримся.

— Не-а. Не буду я с вами договариваться. В том смысле, что никаких гарантий и обещаний не будет. Вы четко и беспрекословно выполняете мои распоряжения. Вахтенная смена — по местам. Остальные займутся приборочкой. Исполнять.

Желающих возражать не нашлось. Хотя и бегом никто никуда не бросился. Что категорически не понравилось Скайуоркеру.

— Я что-то неясно сказал?

Спокойно, вроде бы, уточнил. Практически доброжелательно. Но по рубке словно порыв ледяного ветра хлестнул. Даже Соло рыбкой на свое место нырнул. Хотя и исхитрился при этом рук из карманов до последнего не доставать.

— Вы ограничились простреленной рукой, потому что я вам нужен для общения с диспетчерами? — прошипел скорчившийся в своем кресле Нида.

— Совершенно верно, лейтенант.

— А если я откажусь?

— Не откажетесь. Не отказались же вы пять лет назад возить наркоту в счет карточного долга. Да, я в курсе о двух тайниках в реакторном отсеке на сто литров каждый. К слову, обдолбанный во время вахты механик не оттуда дурь таскал? А вот также покойный навигатор, который по факту был смотрящим от хозяев груза со своим быком-пилотом ошибались: к их конкурентам из «Черного солнца» я отношения не имею. Так что мой вам совет, сбрасывайте груз до того, как мы доберемся до Коррибана. Там с наркодиллерами не церемонятся.

— Вы от ситхов?

— Вам-то какое дело?

— Я присягу давал.

— Сдается мне, вы ее еще ситху Палпатину давали.

— Республике.

— С двумястами литрами дури на борту это как сочетается?

— Никак.

— Мне тоже так показалось. Впрочем, выбор за вами. С диспетчерами я, в принципе, и сам договорюсь. Не критично. Добивать не буду. Примета плохая: напрасно пролитая кровь удачу смывает. Расходный материал может еще понадобиться. Вас перевяжут и закроют где-нибудь в подсобке. Или прямо здесь к креслу прикручу, чтоб на глазах были. Не принципиально. А вот обезболивающее надо будет отрабатывать.

— Потерплю без обезболивания.

— Воля ваша.

* * *

Иду встретила проливным дождем. Судя по слякоти под ногами, идущим уже не первый день. Где-то совсем рядом ударила молния, на миг осветив острые вершины гор вдали и корпуса центра по изучению кайбера вокруг. Потом мир вновь погрузился в сумрак. А на хронометре едва за полдень перевалило. И центр огромного циклона в стороне. «Гадское место» подумал поежившийся под мощными порывами ветра Никан.

Если он промочит ноги и схватит ринит, то личный пульмонолог его сожрет. Сам же утверждает, что для выращенных в пробирке новых легких пациента куда опасней сухой жар пустынь, но по поводу любого воспаления верхних дыхательных путей поднимает тревогу всеимперского масштаба. А татуинец Скайуоркер, как назло, ходить по лужам и не простужаться не умел.

— Сэр?

Перед ситхом замер боец охраны.

— Посыльный из смежного КБ.

Никан протянул солдату свой датапад. Тот посмотрел на пустой экран, пошевелил губами, словно читал текст, и вернул документ владельцу.

— Все в порядке, сэр. Главный корпус прямо вон по той дорожке.

— Спасибо, боец. И еще не в службу, а в дружбу. У меня тут перед вылетом пол экипажа обкурилась какой-то уж очень забористой дряни. Реально — до ситхов. Сейчас, вроде, успокоились. Да и запер я буйных. Но мало ли. Короче, если выскочит кто с воплями «Караул! Ситхи наступают!», ты уж аккуратно загони назад болезного. Так, чтоб без лишней огласки. Ну, не под трибунал же отдавать дураков.