Закат Пятого Солнца - [38]

– Относятся к нам, прямо скажем, хорошо, – признал Фернан. – Но я не стал бы доверять индейцам.

– Фернан, – в очередной раз повторил Себастьян. – Даже если мы сумеем просто так взять и сбежать на глазах у сотен этих размалеванных дикарей и даже если нам удастся оторваться от погони, то что же мы будем делать дальше? Ты сам видел – эта земля бескрайняя и населена куда гуще, чем мне бы хотелось. Вырвавшись отсюда, мы запросто попадем в лапы каким-нибудь другим индейцам. Кто может сказать наверняка – окажут ли те нам столь же радушный прием.

– Тебя, похоже, все вполне устраивает, – недовольно буркнул Фернан. – Обильная еда и женское общество пагубно на тебя действуют.

– Ты, конечно же, никогда не бывал раньше в плену, – снисходительно ответил Себастьян. – Посидел бы хоть месяц взаперти, не видя солнца, питаясь заплесневелым хлебом и сырыми крысами, приманенными на этот самый кусок хлеба и убитыми брошенным камнем. Да еще и в кандалах. Тогда ты бы понял, что у нас тут не плен, а сущий рай, начиная от солнечной погоды, заканчивая пищей и прогулками.

– Думаешь, эти дикари прониклись к нам такой пылкой любовью, что просто так потчуют местными деликатесами и позволяют разгуливать по городу? – фыркнул Фернан. – Ты вообще понимаешь, почему к нам так хорошо относятся?

– Нет, – вынужден был признать Себастьян. – Но мы здесь действительно на особом положении. Та же одежда… Ты наверняка обратил внимание, что принесенные нам наряды украшены сверх всякой меры. Перья, вышивка, узоры. Вон, посмотри на наших слуг. На них одни простые набедренные повязки, а вот воины смахивают на попугаев. Местная знать выглядит очень колоритно. Преподнесенные нам наряды ничем не отличаются от костюмов вельмож. Следовательно, мы здесь не простые пленники.

В этих прогулках проходило немало времени. Жители города несколько свыклись с необычным для них видом двух чужестранцев, но любопытных все еще хватало. Появление на улице конкистадоров неизменно вызывало интерес окружающих. Фернана этот энтузиазм раздражал. Он чувствовал себя какой-то диковинкой, которую бродячие артисты показывают на потеху толпе.

Простолюдины в повседневной жизни одевались достаточно скромно. Такого калейдоскопа перьев и украшений, как в первый день пребывания конкистадоров в городе, больше пока не повторялось. Европейцы решили, что тогда был большой праздник, вот все и принарядились.

Обучение языку шло своим чередом. Ни о каком общении пока и речи быть не могло, но несколько самых простых слов испанцы уже выучили. Могли попросить еды и воды, позвать или отослать слуг. Старый мудрец приходил каждый день. Звуки чужого языка уже не казались такими варварскими и трудными для восприятия.

Больше всего удивляло то, что к пленникам относились как к самым дорогим гостям или к важным послам могучего государства. Им ничего не запрещали, любое их желание выполняли. Фернана и Себастьяна наряжали в самые лучшие, по местной моде, одежды, отменно кормили. Во время еды для них устраивали настоящие представления, где музыканты, комедианты и жонглеры развлекали пленников. Индейцы предоставили им полную свободу в пределах города. И это заставляло поломать голову. Ради чего их вообще пленили? Не для того же, чтобы обеспечить двум чужакам жизнь достойную знаменитых вождей?

Когда Себастьян, действуя больше жестами и мимикой, чем словами, показал, что им нужны длинные прочные палки, то слуги тут же взялись за работу. Под предводительством испанца они обсидиановыми ножами быстро остругали две длинные жердины, сделав их отдаленно похожими на мечи. В тот же день конкистадоры смогли вволю потренироваться.

И вот тут мнение Себастьяна о молодом спутнике изменилось. Поначалу он относился к Фернану как к юному разгильдяю, который от скуки начал искать приключения на свою голову. Однако приходилось признать, что хотя Гонсалес не имел никакого опыта выживания в дикой природе, но в бою он был чрезвычайно опасен. С каждым полученным на тренировке синяком Риос начинал смотреть на своего товарища по несчастью с куда большим уважением. Фернан двигался настолько расчетливо и бил с такой силой и скоростью, что в реальном поединке Себастьян бы уже давно погиб. И хотя Риос был опытным ветераном и считал себя хорошим бойцом, но, не кривя душой, признавал самому себе, что Гонсалес явно более одаренный фехтовальщик.

Испанцы прожили здесь уже неделю. Они настойчиво бродили по городу, знакомясь с бытом индейцев. В массе своей их повседневная жизнь, особенно простолюдинов, была незамысловата. Они работали на близлежащих полях, охотились в окружающих город лесах, ловили рыбу в речке, занимались строительством.. Самые бедные люди жили в простых тростниковых лачугах, горожане побогаче и дома для себя возводили посерьезнее. Каменные здания, зачастую двухэтажные, встречались в центре постоянно. Внутри испанцам не доводилось бывать, но снаружи стены покрывала отличная штукатурка. Рядом, как правило, находились сады и огороды. С большей частью того, что там выращивали, конкистадоры уже вполне успели познакомиться во время трапез.

Не чурались индейцы и развлечений. Практически в центре города, рядом с главной площадью находилась большая прямоугольная площадка. С двух сторон ее стискивали трибуны для зрителей. Там проходили игры с мячом. Подобные забавы были очень популярны в Европе, но испанцы очень удивились, увидав такое состязание и в Новом Свете. Здесь к игре подходили очень серьезно. Участники надевали специальную защиту, своего рода кожаные доспехи с мягкой подкладкой из толстого слоя хлопка: набедренники, налокотники, широкие пояса и шлемы. Причину конкистадоры поняли очень быстро, подержав в руках мяч. В Европе его обычно набивали перьями или тряпками, здесь же это был цельный литой шар из каучука, неизвестного в Старом Свете. Такой мяч, размеров чуть меньше человеческой головы, весил немало и мог нанести даже взрослому мужчине серьезную травму.