— У меня тут кое-что есть.
Положив ключи на стол, Доминик подошел к маленькому сейфу и открыл его.
— Пару лет назад, когда я только открылся, у меня была потасовка под клубом. Какие-то арабы набросились на двух парней, пытавшихся пройти в клуб. Слово за слово, оскорбления и все такое, короче закончилось тем, что один из арабов достал эту железяку и стал что-то там кричать на своем языке. Не знаю, может быть, он кого-нибудь и пристрелил бы, если бы не подоспели мои парни. Пару ударов по голове и они оба уже валялись на тротуаре, а эту пушку я забрал себе в качестве трофея.
Доминик держал в руке огромный пистолет. На первый взгляд в нем не было ничего особенного кроме размера, но по его же словам, это оружие таило в себе куда больше загадок, чем было видно на первый взгляд.
— Я хоть и не являюсь экспертом в оружии, но за годы службы в полиции повидал много металлолома, однако эту игрушку вижу впервые. Ни в одной базе данных об этом пистолете ничего не известно. Ни номера, ни названия, на нем ничего нет. Я как-то пытался из него пострелять — отдача большая и вес меня смущает, если долго держать в руке, будет трудно прицелиться. Но одно могу сказать точно — мощности этой игрушке не занимать, если эта дрянь попадет в чью-то голову, даю девять баллов из десяти, что от головы ничего не останется.
— Пистолет «чистый»?
Доминик пожал плечами.
— Сказать сложно. Здесь используется стандартный калибр, может из него и убивали, но сама пушка нигде не числится. Поэтому используешь его на свой страх и риск.
— Плевать, выбор невелик. Я беру его.
— Здесь еще один дополнительный магазин, больше нет.
Все это он отдал мне в руки. Я взял пистолет и начал осматривать его: вес чувствовался сразу, при долгой перестрелке это был большой минус, однако в остальном он пришелся мне по вкусу. Приятный на ощупь, удобный, стрелять из такого было одно удовольствие.
— Думаешь, он сделан на заказ?
— Дидье, эти ребята живут на бочке с нефтью, у них столько денег, что они могут заказать себе даже танк, а ты говоришь о каком-то пистолете.
Доминик усмехнулся и стал закрывать сейф.
— Кстати, как твоя рука? Уверен, что она не дрогнет в нужный момент?
— С рукой все нормально, время от времени подрагивает, но это уже вошло в привычку, однако оружие я по-прежнему держу уверенно.
— Хорошо бы, а то знаешь, неприятно будет, если в самый разгар перестрелки ты промажешь по негодяю всего с пары шагов. Ну ладно, пошли на низ, выпьем чего-нибудь, а то пропустим самый разгар веселья.
После этих слов мы вышли из кабинета и направились обратно в зал. Чем ближе мы подходили к нему, тем сильнее становилась музыка, а в ноздри лез неприятный аромат вспотевших тел, сигаретного дыма и духов. На танцполе было непротолкнуться, казалось, что сегодня тут собрались все кому не лень. Девушки кружились в безумных танцах в самом центре круга. Извиваясь как змеи, они возбуждали всех, кто так или иначе мог видеть их. Публика кричала и стонала, сигаретный дым, огромным облаком нависал над головами, а количеству выпитого уже был потерян счет. Все они, молодые и не очень, пытались найти в этом безумии успокоение, убежать от каждодневных проблем, занудливых жен и осточертевших начальников. И если во всем этом полумраке они находили для себя спасение, значит, эта ночь была прожита не зря.
— Пригласил на свидание, а сам исчез из виду.
Голос Анны возник из неоткуда и заставил меня отвлечься от моих размышлений. Она стояла рядом со мной, слегка пьяная, и все время пыталась поцеловать.
— Меня не было всего пару минут, а ты уже пьяная.
— Знаешь, когда мужчины нет рядом, мне так одиноко. В голову лезут плохие мысли, а тоска просто заедает. Нельзя оставлять девушку одну в таком клубе.
Она обняла меня и поцеловала. Ее рука крепко сжала мне на шею, потом медленно опустилась на грудь, двигаясь все ниже.
— Что это у тебя?
Анна указала на пояс.
— Это то, зачем я сюда пришел. Теперь нам надо уходить.
— Значит, никакого свидания и в помине не было. Ты просто использовал это как предлог, чтобы достать оружие.
Ее глаза тут же опустились, а лицо стало мрачным.
— Прости.
Но она уже ничего не слышала и молча, закрыв рукой глаза, направилась к выходу. Я смог догнать ее только на улице, когда она открывала дверь. Лицо было мокрым. Слезы не переставали литься из ее голубых глаз, и в этот момент мне стало стыдно за свой поступок.
— Прости меня, Анна. Я не хотел тебя обижать, просто… это все…. Черт! Я не привык оправдываться и не хочу этого делать сейчас. Вся эта ситуация, она полностью мною владеет, и на романтические отношения у меня просто нет времени. Пойми меня. Ты должна меня понять!
Но она и слушать меня не хотела. Сев в машину и заведя мотор, она в туже секунду сорвалась с места, изрыгая из-под колес клубы горячего и вонючего дыма.
— Да брось! — но моих слов она уже не услышала. Они утонули в разрывающем реве двигателя и спустя несколько секунд, последние отблески габаритов растворились в непроглядной тьме. Это была моя вина, надо было следить за своим языком. Женщины, они не мужчины, с ними нельзя бросать слова на ветер. Они слишком трепетно относятся к таким вещам.