Закат и гибель Белого флота, 1918–1924 годы - [25]

Мысль о создании военно-морской организации для защиты Отечества от рук либералов впервые зародилась в сознании гардемаринов еще летом 1917 года. Развал флотов на Балтийском и Черном морях, недееспособность Тихоокеанского флота породили в среде флотских офицеров чувство растерянности. Была утрачена сама идея службы, чувствовалось, что упадок дисциплины на флоте невозможно исправить усилиями этих растерянных и подавленных людей. Многие из офицеров в поисках выхода обращались к своим командирам с вопросом: что же делать? И лишь немногие из адмиралов могли с точностью найти правильный ответ. С завершением развала Балтийского флота постепенно разрушался Черноморский. С первых же дней революции Черноморский флот страны шел к полному своему развалу и почти перестал существовать как таковой к концу 1917 года, К этому времени Временным правительством и большевиками были уже уволены в запас опытные флотские специалисты, а остальные матросы и офицеры невольно окунулись в разрушительную стихию митингов, собраний и демонстраций. Командующим стал контр-адмирал А. В. Немитц, после его убытия — вице-адмирал Михаил Павлович Саблин.

Но вернемся к началу переворота и попробуем взглянуть на то, как русское общество в целом отнеслось к этому трагическому событию. Окинем мысленно взглядом все происходившее в нашем Отечестве и попытаемся понять происходящее. …Всякая революция — драма для страны. В особенности, если она происходит в дни войны. Февральская революция была вторым ударом в спину российской государственности и предвестницей грядущего политического хаоса. Беспорядки, спровоцированные умелыми руками закулисных сил, вылились в революцию, она, в свою очередь, лишила державу ее главы, помазанника Божьего, присягавшего перед ликом Всевышнего служить и защищать ее. Ком быстро сменяющих друг друга событий быстро покатился вниз, сметая все на своем пути с необыкновенной легкостью, которую невозможно было предположить еще какие-нибудь три года назад. Страна замерла. Низвержен был закон, которым столетиями жило Российское государство, прервана вековая традиция русского бытия, главный удар был направлен на армию и флот, еще могущих оказать неприятелю существенное сопротивление.

Не предвидя роковых последствий, многие подданные погибшей империи чувствовали какую-то вдруг открывающуюся перед всеми, темную и страшную бездну. Но даже смертельно раненная империя еще обладала достаточной мощью, чтобы бороться с внешним врагом, еще были живы все ее институты, цела ее государствообразующая система — иммунитет против развала и краха. Однако убийство страны — не одномоментная трагедия, и проходило оно поэтапно. Оптимизм прессы, находившейся под контролем разрушительных сил, внушавший читателям мысль о «монархическом» составе Временного правительства с единственным социалистом Керенским, не был разделяем всеми теми из них, кто имел возможность поразмыслить. Настораживало то, что к власти рвались именно в тяжелую пору войны, не останавливаясь даже перед смещением монарха. Часть общества искренне полагала, что со временем все образуется, но события продолжали развиваться в самом неблагоприятном для государства виде. Временное правительство меняло свой состав, постепенно отходя от «правых» и включая в себя все более либеральных и одиозных членов. Красные банты, материя и полотнища все больше заполняли тыловую жизнь и даже на фронтах Великой войны полковые святыни — штандарты и знамена полков — «украшались» красными лентами. Куски красного материала были нашиты поверх монарших вензелей на знаменах. Некогда освященные и в торжестве врученные русским полкам, военные святыни оказались оскверненными. Государственный герб утратил свой былой смысл и величие — его двуглавый орел был лишен короны, скипетра и державы. Но армия продолжала противостоять неприятелю, даже утратившая эти святые для себя символы.

Временное правительство обратило свой взор на армию, распорядившись «строить» ее жизнь на «демократических основах». В систему армии начали вводиться войсковые комитеты. В тылу возникли советы; их депутаты занимались в основном демагогическими прениями друг с другом и с оппозицией, выжидая сигнала от закулисных руководителей, чтобы продолжить свое пагубное дело и на фронте. «Погубят армию эти депутаты и советы, а вместе с ней и Россию», — записал в своем дневнике генерал-майор Сергей Леонидович Марков 7–9 марта 1917 года. В Брянске в марте 1917 года этот молодой генерал вскоре чуть сам не стал жертвой революционной толпы, но спасся и даже был выбран в офицерский комитет штаба 10-й армии и брянского гарнизона. Назначение комитетской работы было неопределенно; в большей степени работа в комитете отнимала силы и не решала никаких серьезных задач, но сильно дезорганизовывала армию, отвлекая силы ее офицерства от их прямых задач — командования и участия в военных действиях. Вскоре и Марков осознал бесполезность работы в комитете. «Утром подал я заявление в оба комитета о своем отказе. Устал я…», — сделал он запись в своем дневнике.

А Временное правительство продолжало свою разрушительную работу на фронте и в тылу воюющей России. Дьявольский «приказ № 1» разрушил стержень, удерживавший святая святых любой военной организации — субординацию, и возвел в превосходную степень права армейских низов, словно бы открыв ящик Пандоры. Советы солдатских, матросских и рабочих депутатов начали прибирать к рукам всю жизнь страны благодаря попустительству и слабости Временного правительства. К маю 1917 года был создан Союз офицеров армии и флота, своего рода противовес безликим и малоэффективным, повсеместно возникшим мелким и крупным советам, а в Могилеве, при ставке Верховного главнокомандующего, был созван Съезд офицеров. Он исключал политические цели и был направлен на поиск путей для поднятия боевой мощи армии во имя спасения Отечества. Выступившие на этом съезде единодушно отмечали катастрофическое положение армии, беспощадно характеризуемое многими выступавшими как «развал». Попросивший слово генерал от инфантерии Михаил Алексеев, недавний участник военного заговора против законного монарха, восклицал: «Отечество в опасности! Мы слишком привыкли к этой фразе!» Далее, развивая мысль, он продолжал о необходимости создать Корпус русских офицеров, вдохнуть порыв в сердца защитников Отечества, переломить ход войны и навести порядок в тылу. На этом же съезде генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин произнес свои известные слова, обращаясь к присутствовавшим на нем солдатским делегатам: «Берегите офицера! Ибо от века и доныне он стоит верно и бессменно на страже русской государственности. Сменить его может только смерть!».