Закаленная в огне - [50]

— Ты должен кое-что узнать, — сказал Тир.

Глаза Джина блестели от слез, при виде которых пожилой человек поежился. Мужчины вроде хранителя клинков не плакали. Лишь невероятно сильная боль могла сломить тех, кто пережил годы войны и горя. Тир тяжело сглотнул.

— Твоя жена пережила шторм.

Джин открыл рот и, схватив корсара за руку, сжал ее, будто в тисках.

— Она ранена? Отведи меня к ней.

Тир покачал головой и понял, что отнюдь не весть о смерти жены будет для клинка самой страшной.

— Когда я в последний раз ее видел, она была здорова.

Джин замер. Тир наблюдал, как хранитель осознает услышанное, должно быть, перевернувшее весь его мир.

— Когда ты в последний раз ее видел, — утверждение, не вопрос.

Кивнув, Тир посмотрел Джину в глаза. Тот начал отстраняться, но Тир схватил его за предплечья и удержал.

— Она сдалась бодерианцам. Эскадрилья проследовала за моим кораблем к дому. Они поймали сигнал маячка и хотели взломать бункер. Твоя жена сдалась им и сказала, что вы с девочкой погибли.

Тир скривился от яростного воя — рева зверя, пойманного в ловушку и не находящего выхода. Джин оттолкнул Тира так, что тот упал. Клинок вскочил на ноги, и его глаза запылали светом тысячи солнц. Самоконтроль исчез. Тир тоже встал и поднял руки в примирительном жесте.

— Мы вернем ее, дружище.

Джин рванулся вперед и оказался со стариком нос к носу.

— Отведи меня в свою диспетчерскую, — его голос стал резким и хриплым. Сулящим смерть. — Сейчас же.

***

Ожидая ответа Брая, Джин выбивал пальцами дробь по пульту. Он собирал самообладание по клочкам. Разумной частью своего существа Джин понимал, что Тир поступил правильно, а вот все остальные части выли от жажды крови. Он сжал пальцы в кулак и сосредоточился на мониторе. На экране появилось лицо президента, лохматого и помятого после сна.

— Джин? — округлил глаза Брай. — Где тебя черти носили?

Рядом с ним появилась милая Джарья и встряхнула мужа за плечо.

— Что-то не так, — сказала она ему.

Брай тут же успокоился и стал сосредоточенным.

— Что случилось? — спросил он.

— Мне нужен каждый корабль, который у тебя есть, — подался вперед Джин. — Немедленно.

Брай судорожно сглотнул, а Джарья пододвинулась ближе к экрану.

— Джин, где Мэйв?

При звуке ее имени Джин закрыл глаза, уверенный, что проклятая самоотверженность жены рано или поздно его погубит. Он уже чувствовал, как с каждой минутой вдали от нее рушится его здравомыслие.

— Она у бодерианцев, — вымученно выдавил Джин.

Джарья побледнела, и Брай притянул ее к себе.

— Каков план? — спросил президент.

— Пойти к ним, — Джин знал, что его ухмылка пуста. — Убить их всех. Спасти мою жену.

Джарья со слабой улыбкой посмотрела на своего мужа.

— Я же говорила тебе, что он до сих пор ее любит!

Шикнув на нее, Брай снова сосредоточился на Джине.

— Я буду готов через семнадцать часов. Вышли мне координаты, и согласуй план с Зейном.

Джин выдохнул застывший в груди вдох. Он знал, что Брай поможет, а с поддержкой флота клинков им удастся вернуть Мэйв живой и невредимой.

— Спасибо, брат.

Брай мрачно потянулся к кнопке на пульте.

— Мы вернем ее, Джин. Обещаю.

Отключив монитор, Джин посмотрел на Тира.

— Мне нужно поговорить с Беном.

Джин нашел бывшего пилота Бодерии возле окна, смотрящим на фиолетовую луну Приони.

— Мне нужно знать, куда увезли Мэйв, — заявил Джин, решив не ходить вокруг да около.

Повернувшись к нему, темноволосый мужчина сцепил руки за спиной. Джину подумалось, что Бен скорее напоминает монаха, чем человека, на чьей совести четырнадцать миллионов смертей. Прежде чем заговорить, бодерианец несколько секунд всматривался в лицо Джина.

— Есть несколько вариантов, — кивнул Бен, и они с Джином пошли по коридору. — Принц регулярно посещает минимум три из своих убежищ.

— У тебя есть информаторы? Кто-нибудь знает, где принц сейчас?

— Возможно, — задумчиво изогнул губы Бен. — Я уже связался кое с кем, кто может знать.

Джин остановил бодерианца на середине шага.

— Почему ты помогаешь мне?

— Мне понравилась твоя жена, — улыбнулся Бен. — Она храбрая и сильная. Принц — ублюдок и вирус, заразивший всю Бодерию. Кроме того, откажись я помочь, и ты бы меня убил.

Джин даже не отрицал и просто пошел рядом с Беном, но остановился, когда тот сжал его предплечье.

— Пока твой разум затуманен гневом, у тебя не будет шансов спасти жену, — выгнув бровь, Бен посмотрел на Джина. — Ты погубишь себя, и твоя дочь останется сиротой.

Глубоко вздохнув, Джин напомнил себе, что Бен просто пытался помочь. Джину и впрямь стоило усмирить выворачивающую нутро ярость. Наполняя его до краев, она стремилась выплеснуться наружу, уничтожая все на своем пути. Очевидно, Джин скрывал ее не так хорошо, как думал.

— Когда-то я был обозлен не меньше, — Бен указал на небо Приони, где едва различимо светила Ликира. — Я верил, что если уничтожу причину своей боли, смогу избавиться от гнева. Вот только уничтожив то, что причиняло мне боль, я уничтожил и себя.

— Каким образом Ликира причинила тебе боль? — спросил Джин.

Как оплот искусств всей галактики, Ликиру населяли художники, мыслители и ученые. Джин представить себе не мог, как миролюбивые жители планеты могли навредить Бодерии.