Заиндевевший - [4]

Молельня была погружена в полнейшую темноту и затхлый воздух пах сыростью. Видно, не только она давно здесь не была, но и мама перестала навещать Уну и менять свечу. Отец-то и вовсе сюда не приходил. А рабам даже приближаться к молельне не разрешалось, чтобы не осквернять святости места.

Лея наощупь двинулась вдоль стены, пока не наткнулась на небольшое углубление. Щелкнув огнивом, она зажгла толстую свечу и убрала огарок давно потухшей. Небольшое помещение с круглым углублением в полу, залил тусклый свет. Такие же свечи Лея зажгла вокруг углубления. Стало заметно теплее, сырость отступила, а вместе с нею и страх. На душу спустилось привычное успокоение, которое Лея всегда испытывала в этом месте.

Из одного мешочка на поясе Лея достала щепотку священной травы — кручины, из другого — небольшой пузырек с эликсиром жизни. Бросив траву в центр углубления, она добавила сверху три капли эликсира и закрыла глаза, вдыхая пряные и дурманящие испарения.

— Дух семьи, призываю тебя, — нараспев произнесла Лея, слегка раскачиваясь в стороны. — Приди и поговори со мной.

Сразу же появилась тонкая струйка дыма, которая моментально стала густеть и разрастаться, пока не приняла очертания женской фигуры, кутающейся в белые одеяния.

— Хорошо хоть в минуты горестей обо мне вспоминают.

— Прости, Уна. Я не думала, что матушка перестала навещать тебя.

— Не стоит извиняться, — усмехнулась дух — красивая высокая женщина с гладко зачесанными черными волосами. — Мне и в одиночестве неплохо. Вот только сырость и темнота пугают. Попроси Трюд внимательнее следить за свечами, — пошевелилась дух, отчего по молельне пронесся легкий ветерок, заставивший трепетать пламя свечей. — Знаю, о чем хочешь поговорить.

— Ты всегда и все знаешь, — кивнула Лея. — Мне очень нужен твой совет, — с надеждой посмотрела она на Уну.

— А что ты хочешь услышать от меня? — нахмурилась та. — Сама же знаешь, что противиться воле отца не сможешь, а он твердо решил выдать тебя замуж за этого пустоголового.

— Что же мне делать? — снова чуть не заплакала Лея.

— Быть сильной и подчиниться, — строго ответила Уна.

— Скажи, что ждет меня после замужества? — взмолилась Лея.

— Ты знаешь, что я не могу этого сделать. Раскрывать будущее нам, духам, строго запрещено богами. Могу лишь дать тебе совет довериться судьбе. Выходи замуж за Кнуда, спасай семью и не обглядывайся назад. Тем самым ты спасешь много жизней, да и сама скучать не будешь, — усмехнулась Уна.

— Что ты хочешь сказать?

— Только то, что сказала. Твоя жизнь скоро изменится, да так, как ты и представить себе не можешь. Мой тебе совет — всегда оставайся сильной и непреклонной. Помни, что ты гордая, красивая и умная. Всегда доверяй своему сердцу, и оно тебя не подведет.

— Но я никогда не смогу полюбить Кнуда!

— Да уж… — кивнула Уна. — Нужно быть очень недалекой, чтобы проникнуться к нему теплыми чувствами. Внешний лоск, богатство — его единственные достоинства. И убогая душонка… Но, я отвлеклась, — встрепенулась она. — Не думай об этом, просто подчинись воле отца и уповай на богов. А я буду скучать по тебе и молиться, чтобы все у тебя получилось.

— Что получилось?

— Всему свое время…

Образ Уны начал растворяться, пока не исчез совсем. Лея ждала, что дух скажет что-то еще на прощание, но та больше не произнесла ни слова.

В свои покои она возвращалась в смешанных чувствах. С одной стороны, она заметно успокоилась после разговора с духом, как случалось всегда. С другой — она ничего не поняла из того, что та ей говорила, кроме того, что нужно смириться.

— Ну как? — встретила ее Вива.

— Будем готовиться к переезду.

Глава 2

Карета уже дожидалась ее во дворе, и Вива проворно сносила их вещи, когда Лея обходила дом, в котором выросла, словно прощаясь с ним навсегда. Откуда взялось такое чувство, она и сама не понимала, ведь уезжала совсем недалеко, и ее не собирались держать в четырех стенах, словно узницу. Но почему-то казалось, что с этого момента все изменится, что закончилась счастливая пора юности и начинается взрослая жизнь, от которой Лея не знала чего ждать.

Она ненадолго задержалась возле окна в своей спальне, рассматривая привычный вид раскинувшегося перед ним поля, покрытым инеем в эти предрассветные часы. За полем начинался лес. Сколько всего было связано у Леи с ними. В детстве они пропадали там целыми днями. Особенно им нравилось играть на поляне, где было полно старых вещей. Народ свозил их туда и выбрасывал, а детвора строила из них нелепые конструкции, представляя что это их дом. Один такой был и у Леи с Вивой. В теплую погоду они все время играли там. И так было вплоть до последнего года, когда Лея открыла свой первый светский сезон и распрощалась с детством. Теперь все их игры остались лишь в воспоминаниях о счастливых моментах.

— Лея, тебе пора, — заглянула в покои мама.

С того памятного вечера они практически не разговаривали с Трюд. Лея даже если и хотела поговорить, то дел было столько, что по вечерам она буквально с ног валилась от усталости. А мать словно избегала ее, стараясь как можно реже попадаться на глаза.

Но сейчас Трюд подошла к дочери и крепко обняла ее.