Захватчики - [6]

Они должны были оставаться закрытыми, – продолжал он с горечью, – если бы я не открыл их своими экспериментами или принял бы меры предосторожности, которые описаны в «Тайнах Червя». Теперь у них есть Мейсон – и это всё, что им нужно. Я знаю это, так или иначе. Жертва откроет врата между этим миром и их собственным ужасным измерением, так что их полчища могут хлынуть на Землю... Вот как они добрались сюда в прошлом. С помощью человеческого жертвоприношения.

– Слушай! – я быстро поднял руку. Мяукающие крики пропали, но появился ещё один звук – неясный, пронзительный стон, идущий снаружи коттеджа. Хейворд не двигался.

– Возможно, это Мейсон, – высказал я мысль и побежал к двери. Постояв мгновение в нерешительности, я распахнул её и ступил на песок. Стоны становились всё громче. Хейворд медленно подошёл ко мне и встал рядом. Его глаза были острее, чем у меня, потому что, когда он всмотрелся в туманный берег, то испуганно воскликнул:

– Боже мой! – Он указал мне рукой. – Посмотри на это!

Я УВИДЕЛ некое существо и замер, не в состоянии двигаться.

Там, на тихоокеанском пляже, под жёлтым светом из открытой двери, выливающимся в туман, что-то тащило само себя по песку в нашу сторону – что-то искажённое, деформированное, оно издавало тихие стоны по мере движения вперёд. Оно попало в луч света, и мы смогли отчётливо его рассмотреть.

Сбоку от меня Хейворд раскачивался вперёд-назад, издавая хрипящие звуки, как будто он пытался закричать, но не мог. Я подался назад, подняв руку, чтобы защитить свои глаза от ужаса, проквакав:

– Не приближайся! Ради Бога, не подходи... ты... ты... ты не Билл Мейсон... чёрт тебя дери, не приближайся!

Но это существо продолжало ползти к нам. Чёрные, неясные впадины на месте его глаз выглядели мрачными тенями в тусклом свете. С него была содрана вся кожа, и его руки оставляли красные следы на песке, пока он полз. Клочок голого белого черепа сиял, как страшный постриг на покрасневшей голове.

И это было далеко не всё, но я не могу заставить себя описать ужасные и отвратительно ненормальные изменения, которые произошли с телом того, кто был Биллом Мейсоном. И даже пока он полз, он видоизменялся!

Ужасная метаморфоза происходила быстрее его движений. Казалось, что он терял очертания и растягивался, и стал скорее извиваться на песке, нежели ползти. Тогда я понял! В течение нескольких секунд он обратил вспять весь ход эволюции человеческого вида! Он извивался там, как змея, теряя своё сходство со всем человеческим, пока я смотрел, дрожа и чувствуя тошноту. Мейсон таял, сжимался и морщился, пока не осталось ничего, кроме отвратительно грязной сукровицы, которая растеклась в одиозную чёрную лужу слизи. Я услышал себя, задыхающегося в истерике и бормочущего непонятные молитвы. И вдруг пронзительный шок холода прошёл сквозь меня. Высоко в тумане я услышал мяукающий, пронзительный призыв.

Хейворд схватился за мою руку, его глаза сверкали.

– Они пришли, – прошептал он. – Это жертвоприношение... они прорываются!

Я качнулся и прыгнул к открытой двери коттеджа. Ледяной, неестественный холод вызвал онемение в моём теле, замедляя мои движения.

– Бежим, – крикнул я Хейворду. – Дурак, не стой там! Уже была одна жертва! Нужны ещё?

Хейворд бросился в дом, я захлопнул за ним дверь и запер её.

Пронзительные, неземные крики исходили теперь со всех сторон, как будто все твари призывали друг друга и одна отвечала другой. Мне показалось, что в их криках появилась новая нота – нота ожидания, триумфа.

Рулонная штора с громким треском свернулась, и туман начал двигаться мимо оконного стекла, извиваясь и фантастически скручиваясь. От внезапного порыва ветра стекло встряхнуло в раме. Хейворд сказал себе под нос:

– Атмосферные возмущения, о Боже мой! Бедный Мейсон... следи за дверью, Джин!

Он говорил, задыхаясь.

Несколько секунд я ничего не видел. Затем дверь вдавилась внутрь, как будто с той стороны к ней приложили ужасное давление. Панель с жалобным звуком треснула, и я затаил дыхание. Затем... оно ушло.

На металлической дверной ручке остался белый иней.

– Это... это не реально, – неистово произнёс я, хотя задрожал от холода.

– Достаточно реально. Они прорываются...

Затем Хейворд сказал что-то настолько странное, что я резко обернулся, глядя на него. Он смотрел на меня пустыми глазами, как человек в гипнотическом состоянии, и бормотал странным, лихорадочным голосом:

– Огни горят на Нергу К'ньяне, и Наблюдатели всматриваются в ночные небеса в ожидании Врагов – ны'гхан саранак грит...

– Хейворд! – я схватил его за плечи и встряхнул. Жизнь вернулась в его глаза.

– Слепое пятно, – пробормотал он. – Я что-то вспомнил и снова забыл...

ОН ВЗДРОГНУЛ, когда новая серия мяукающих криков донеслась с крыши.

Но странная, невероятная догадка возникла в моей голове. Существовал выход наружу, ключ избавления от зла – он был у Хейворда, а он не знал этого!

– Подумай, – сказал я, затаив дыхание. – Хорошо подумай! Что это было, та память?

– Разве сейчас это имеет значение? Это...

Он увидел выражение моего лица, быстро понял мою мысль, и ответил, не быстро, не медленно, но словно во сне: