Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 07 - [5]

Заговор

Корова черная, корова белая,

Корова бурая и рябая,

Мать-кормилица дорогая,

Дал тебе Господь белое молоко,

А не красное вино.

Как тебе вино с вымени не давать,

Так рабу Божьему (имя)

С этого часа вино не попивать. Аминь.

От винопития (очень хороший заговор)

Сыплют на пеший перекресток наотмашь золу, взятую из печи в понедельник, и читают три раза такой заговор:

Как эта зола не даст ростки,

А ростки лепестки,

Из лепестков плод,

Так раб Божий (имя) вина не возьмет в рот:

Ни в воскресенье, ни в субботу,

Ни в пятницу, ни в четверг,

Ни в среду, ни во вторник

И ни в понедельник. Аминь.

Как эта зола ключом не забьет,

Соловьем не запоет,

Так и раб Божий (имя)

Вина зелена не запьет. Аминь.

Как эта зола не опоросится,

Не ощенится,

Так и раб Божий (имя)

Навсегда с вином простится,

Не будет пить:

Ни в воскресенье, ни в субботу,

Ни в пятницу, ни в четверг,

Ни в среду, ни во вторник,

Ни в понедельник,

Ни по будням,

Ни по праздникам святым.

Во имя Отца и Сына Святого Духа. Аминь.

Снятие запоя вдовьим кольцом

Берут обручальное кольцо вдовы, которая похоронила мужа не более месяца назад. Опускают его в воду и читают над ним заговор.

Заговоренную воду дают выпить больному. Делают это три дня кряду, месяц должен идти на убыль. Заговор такой:

Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. Аминь.

Как вдова по мужу

Слезы горькие льет

И как гроб мужу встать не дает,

Так и раб Божий (имя) чтоб вина не пил,

Браги не выпивал,

Хмельное в руки не брал:

Ни утром при заре,

Ни ночью при звезде,

Ни при красном солнышке.

Будьте же, мои слова, лепки и цепки

И, как металл, крепки.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Ныне и присно и во веки веков.

Аминь. Аминь. Аминь.

Цыганская петля

Из письма:

...

«Мой сын стал наркоманом. У нас рядом живут цыгане, они торгуют наркотиками. Все об этом знают, а им все нипочем. Пошла я как-то к цыганке этой и стала с ней ругаться, чтоб не наживалась на наших детях, на их здоровье.

Цыганка нагло и абсолютно спокойно мне заявила:

–  Ори не ори, а будет так, как я хочу. Да, носят деньги и будут носить. Ваши русские дураки все в моей цыганской петле сидеть будут.

Женщины мне говорили, что она колдует – набрасывает на человека магическую петлю. И все идут к ней и никуда не могут потом от нее деться».

Не знаю, есть ли в вашем случае место «петле», но мастерам действительно известен такой способ привязки. Человек, на которого наводят подобную оморочку, крепко привязывается к определенному месту.

Снимают «петлю» с человека таким образом. На одной веревке делают три петли, а затем поджигают ее, читая такой заговор:

Петля, петля, где шея твоя?

Быть в петле зверю,

Волку хромому,

Глухарю глухому,

А не рабу Божьему (имя).

Аминь. Аминь. Аминь.

Шизофрения

Есть письма, от которых надолго портится настроение. Охватывает тревога за людей, когда узнаешь об их печальных судьбах. Невыносимо читать письма матерей, которые отдали любимых детей в армию здоровыми, а они вернулись в отчий дом потерявшими рассудок.

Из письма:

...

«20 июня 1997 года мы отправили сыночка Алешеньку в Российскую армию. Разве надо говорить, как мать любит своего ребенка? Все в нем мило и дорого: как ходит, как спит и как молчит. Дороже детей нет никого и ничего на земле. Уверена, каждая мать со мной согласится. Запоминаются мельчайшие детали, связанные с рождением и воспитанием ребенка: вот он сказал первое слово, вот первый раз встал на ножки… На руках их носим, за руку водим, в школу провожаем. Никто нас не спросит: тяжело ли, есть ли еда, одежда, чтоб детей вырастить? Но вот приходит время и нашими детьми начинают командовать чужие дяди, и они уже сами себе не хозяева, и матери их не могут защитит.

Сын из армии писал, но писал как-то скупо. После прочтения каждого его письма оставалась какая-то тревога, словно он что-то хочет, но боится сказать. 12 апреля я получила письмо от врача психоневрологического отделения Хабаровского госпиталя. Я заказала переговоры с госпиталем, и мне сказали, что у моего сына психическое заболевание, он будет комиссован и его привезут через две недели в нашу областную больницу.

Так они несколько недель обещали мне, что скоро отправят его домой. 8 июня я вылетела из Свердловска в Хабаровск. Конечно, очень трудно описать, в кого превратился мой сын: он стал похож на скелет. Но, боже мой, что сделали с его душой! В госпитале, находясь под действием успокоительных, он ответил на все мои вопросы о службе. Первое, что он испытал, – это голод, второе – постоянные унижения со стороны сержантов. Били за все и жестоко. Неправильно надел сапоги – бьют, не так перезарядил автомат – бьют, не выполнил молниеносно задание – бьют, да так, словно убить хотят. Однажды, когда он, будучи голодным, осмелился выпить два стакана киселя, сержант бил его головой о стену. А ведь от постоянного голода ребята становятся заторможенными, а любое промедление – избиение. Один раз он подошел к повару и, превозмогая стыд, сказал, что сильно хочет есть, но тот на него лишь наорал. Наши дети не только теряют чувство собственного достоинства от постоянного голода и унижений, их превращают в моральных уродов, а мы не можем помочь своим мальчикам. Пока я была в госпитале, то насмотрелась на ребят, поступивших туда сразу после армии: потерян вес на пятнадцать и более килограммов, целый букет всевозможных заболеваний… Они беззащитны перед произволом вышестоящих.