Заговоренный меч - [22]

Шрифт
Интервал

Опять неуверенно тронул он струны, посмотрел по сторонам… Да, во имя завоевания мира делали это монгольские ханы. Но для чего это было нужно им — завоевывать мир?.. И что получилось из этого? Разве не раскололась на тысячи кусков вселенская империя на другой же день после смерти Чингисхана? Счастлив ли великий завоеватель в своих потомках, остатки которых дорезывают сейчас друг друга?..

Так и не досказал этого Казтуган-жырау. С открытым ртом растерянно смотрел он на хана Абулхаира. И все люди смотрели на него. Лишь один Асан-Кайгы глядел куда-то в степь, задумчиво покачивая головой…

С самого начала исторического повествования жырау хан Абулхаир сидел не шелохнувшись, словно каменный обатас. Лишь чуть осунулось и стало бледнее его смуглое лицо, но это могли заметить только хорошо знающие его люди. А таких было немного в ханском окружении, потому что он придерживался в выборе приближенных известного Чингисханова завета.

И вдруг увидел Казтуган-жырау глаза хана!..

* * *

Повелительно поднял руку Абулхаир. Собравшиеся, которые до сих пор подзадоривали певца бодрыми криками «Ой, пале!», сразу осеклись и затихли, как ударившееся о воду пламя. Сам певец сидел ошеломленный, словно стукнули его обухом по голове.

— Уже время намаза… — сказал негромко Абулхаир. — Мы потом успеем дослушать басни этого веселого рассказчика!

Хоть и считался мусульманином хан, но что-то не замечали за ним до сих пор излишней набожности. Сейчас он вдруг быстро встал на ноги, а за ним поднялись и все остальные…

* * *

Воспользовавшись замешательством, тихо откололся от толпы Каптагай-батыр. Он прошел в свою большую белую юрту и вполголоса заговорил с сидящим на страже у входа рослым рыжим джигитом. В чекмене и малахае был тот, и рука его сжимала тяжелое боевое копье.

— Еще не приехал? — спросил о ком-то Каптагай-батыр.

— Нет, не приехал…

Главный батыр найманов забеспокоился. Он неслышно прошелся по юрте, выглянул наружу:

— Как бы чего не случилось с ним по дороге… По моим расчетам, он должен быть уже здесь!

— Может быть, пойти мне и узнать? — спросил джигит.

— Иди!..

* * *

Каптагай-батыру было о чем беспокоиться. Настоящий богатырь-палван был он, сложенный, как говорят в степи, из верблюжьих костей. А еще говорят про таких людей, что не ведают они страха и кобру берут голыми руками. И одет он был неплохо, но если говорить откровенно, то был знаменитый батыр, что называется, нищим…

Пятнадцать кибиток своих бедных родственников-единомышленников кормил Каптагай-батыр добытыми в бою трофеями и охотой на оленей. В редкие мирные годы он брал на выпас скот и своих более богатых родственников, как простой чабан.

А два года назад, направляясь в Улытау на охоту за архарами, он попал в сильный ураган и вынужден был три дня провести в стане табунщиков, выпасавших косяки кобылиц хана Абулхаира. Там он познакомился со знаменитым охотником из рода керей Ораком. Был этот Орак известным на всю степь знатоком лошадей и умел охотиться на волков, загоняя их верхом на коне до изнеможения.

Связанные общностью судеб, два неимущих батыра подружились и дали клятву верности друг другу. Еще три дня назад должен был приехать сюда Орак. Он намеревался в предстоящих скачках пустить своего аргамака по кличке Акбакай — «Белоногий» — и взять приз.

Как раз и надоумил его Каптагай-батыр. Увидев, как настигает Орак на своем коне волка в чистом поле, он сказал:

— А почему бы тебе не попытать счастья в предстоящих состязаниях? Если я хоть немного разбираюсь в лошадях, то твой Акбакай не хуже скакунов самого хана!

Орак согласился, но говорил как-то неуверенно:

— Ладно, я приеду, но боюсь, как бы кто-нибудь из них там не напакостил мне…

Каптагай-батыр не обратил тогда внимания на опасения друга, но теперь, когда Орак запаздывал по неизвестной причине, батыру вдруг вспомнились его слова. Тяжелое предчувствие стеснило ему грудь. «Почему он говорил о каких-то людях, которые могут сделать пакости?» — думал Каптагай-батыр. Не находя себе места от дум, он решил послать своего джигита к Ораку, пасшему неподалеку табуны.

И еще один человек с нетерпением ждал приезда табунщика. От тоже знал, что Орак намерен выпустить в байгу своего замечательного коня. Это была Аккозы, сноха самого хана Абулхаира, вдовствующая супруга султана Шах-Будаха, по которому справлялись сейчас поминки. Вся в черном, сидела она на невысоком холме и с тоской вглядывалась туда, откуда должен был появиться батыр Орак…

Нет, ничего греховного, такого, что могло бы давать людям пищу для кривотолков, не было между ними. Все происходило, как часто бывает в степи. Они с детства знали друг друга, но никогда не думали о любви. Потом Аккозы вдруг вознеслась высоко, к подножию ханского трона, и Орак воспринял это спокойно, как неминуемое. Даже и мысли не появилось у него, что все могло бы быть иначе. А потом умер Шах-Будах, высокий супруг Аккозы, и когда несколько дней назад она приехала в ханские табуны выбирать себе скакуна для поминок, то встретила там батыра Орака. И батыр Орак просто, как все делается в степи, сказал ей о своем желании просить ее в жены. Несмотря на бедность, он из хорошего, достойного рода и имеет право на это…


Еще от автора Ильяс Есенберлин
Отчаяние

Вторая книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.


Хан Кене

Третья книга трилогии «Кочевники» казахского писателя Ильяса Есенберлина. Это — широкое эпическое полотно, воссоздающее историю казахского народа, начиная с XV века и кончая серединой девятнадцатого столетия.


Гибель Айдахара

«Гибель Айдахара» – третья книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин – впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.


Шестиглавый Айдахар

«Шестиглавый Айдахар» – первая книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.


Шесть голов Айдахара

«Шесть голов Айдахара» – вторая книга знаменитой исторической трилогиии «Золотая Орда». Ильяс Есенберлин – впервые в казахской литературе сумел систематизировать отдельные исторические материалы сложнейшего периода расцвета и падения Золотой Орды. Автор с эпическим размахом отобразил реальный динамизм исторических событий, создал неповторимые образы людей Великой степи той эпохи.


Мангыстауский фронт

Ильяс Есенберлин хорошо известен казахскому и всесоюзному читателю. Он — автор многих произведений, посвященных нашей современности и истории казахского народа. Большое признание получила его трилогия «Кочевники», произведение масштабное, многоплановое. В предлагаемую книгу включены два романа Ильяса Есенберлина: «Мангыстауский фронт» — о том, как советские люди оживляют мертвую, выжженную солнцем степь, и роман «Золотые кони просыпаются», герои которого — казахские ученые, археологи.


Рекомендуем почитать
В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Школа корабелов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.