Заговор в начале эры - [112]

Возможно, что талантливые люди, проявляя себя даже в семье, несколько подавляют индивидуальность супруги, и те, в свою очередь, стремясь освободиться от подобного гнета, увлекаются другими людьми, с которыми они могут себя чувствовать на равных.

Возможен и второй вариант, при котором талантливые люди настолько интеллектуально насыщают женщину, что происходит перенасыщение. Реакция на обилие сладкого незамедлительна — хочется чего-то кислого. Происходит обратный эффект. И, наконец, самое главное — физическая беспомощность гениев. Гомосексуалисты и импотенты населяют всю мировую историю, начиная с древнейших времен. Может быть, это дань своему гению, ибо великий талант подавляет не только окружающих, но и собственную физическую плоть, в результате чего часто происходит смещение акцентов и возникает своеобразное видение окружающего мира. Третий вариант достаточно спорен и уж никак не относится к Цезарю, известному своими многочисленными любовными победами. Но в мировой истории, кроме вулканических типов Гюго и Дюма, Петра I и Людовика XIV, известных своими похождениями, были Сократ и Рафаэль, Леонардо да Винчи и Чайковский. Сморщивание половых органов Наполеона и полное отсутствие интереса к половой жизни у Сталина или Гитлера — не это ли страшная цена их своеобразного таланта? И как жалко выглядят на их фоне Калигула и Нерон, вошедшие в историю отчасти благодаря своему неслыханному разврату.

В любом случае ответ здесь неоднозначен, и оставим эту тему для психологов и психиатров. Однако понять мотивы Помпеи мы сможем, если вспомним, насколько молодой Клодий отличался от почти сорокалетнего Цезаря. И не будем более удивляться человеческой природе. Женщина всегда непостижима.

Ради справедливости стоит отметить, что в жизни Цезаря было немало незаурядных, по-своему исключительно талантливых и достойных женщин. Его окружали Аврелия и Юлия — мать и дочь, столь достойные его величия и гения. В его жизни были Сервилия, мать Брута, и Клеопатра, царица Египетская. Столь разные и непохожие друг на друга женщины. Они по-своему истово любили Цезаря, будучи самостоятельными фигурами в политическом раскладе Древнего Рима.

Тесная связь двух одинаково выдающихся людей дает обычно почти невозможный эффект слияния обеих душ, к чему непостижимо стремятся миллионы людей обоих полов с момента своего рождения.

И только единицам удается этого достичь.

Помпея не принадлежала к их числу. По-своему любя мужа, она не могла и, наверное, не хотела разглядеть в нем человека, чей ореол гения будет держаться тысячелетия, а посмертная слава затмит всех известных римлян. В этот момент Помпея наслаждалась острым чувством страха и болезненного любопытства, сидя рядом с Клодием. Как и многим женщинам, ей казалось, что эта игра может быть прекращена в любой момент по ее желанию. И как миллионы других женщин, она ошибалась, ибо циничный и расчетливый Клодий видел перед собой очередную жертву, которой он твердо намеревался овладеть. И если Помпею, как любую женщину, привлекал невинный флирт и легкое заигрывание с опасным ухажером, то Клодий, как и всякий мужчина, рассчитывал добиться поставленной цели.

Юлия, посидев для приличия еще немного, поспешила уйти, и Помпея осталась втроем с Клодием и его сестрой, вынужденная слушать бесстыжие рассказы Клодии о похождениях знатных патрицианок и их мужей. Развратная Клодия хорошо знала последние новости, которые так интересовали и пугали Помпею. Еще больше ее волновал томный блеск в глазах Клодия. Нескончаемые рассказы его сестры о любовных похождениях римлян и их бесконечных изменах усиливали почву для окончательной победы брата. Не признающая никаких моральных запретов Клодия не верила в супружескую верность Помпеи. Унизить ее мужа, известного своими похождениями, о которых его жена даже не догадывалась, такова была цель Клодии.

Поздним вечером уже в своем доме она зашла в соседний конклав, где находился ее брат. Стоявший с замершей в его объятиях молодой женщиной, он даже не повернул головы при появлении сестры. Клодия подошла к ним поближе. Тела молодых людей изгибались в приступах страсти. Улыбнувшись, она провела по обнаженному телу брата своими красивыми длинными пальцами.

— Она будет твоей, — загадочно сказала Клодия.

— Она и так моя, — проворчал Клодий, обнимая женщину и не соображая, о ком идет речь.

— И она тоже, — улыбнулась сестра, сбрасывая с себя тунику. Она наклонилась к девушке, и когда та подняла голову, они обе застыли в долгом поцелуе.

Между ними причудливо изгибалось мускулистое тело Клодия.

Глава XXXIV

И покажу Мое величие и святость Мою

И явлю Себя перед глазами многих народов…

Иезекииль, 38:93

Гребцы работали слаженно и четко. Слышался шум многочисленных весел, бьющих о воду. Несколько триер следовали по бокам судна, держась на почтительном расстоянии. Море было привычно спокойным на протяжении всего пути.

Вышедший на верхнюю палубу Гней Помпей был в хорошем настроении. Еще ни один римлянин не возвращался подобным триумфатором в город, не вез в Рим столько трофеев и пленных царей. Распределенные на трех других пентерах, следовавших позади, царственные узники ждут своего часа, дабы пройти за его колесницей в триумфальном шествии победителя по всему городу.