Заговор - [56]

– Да, выпустили джинна из бутылки. Имейте в виду, что «Талибан» сражался не только в Афганистане. Это движение выполняло более глобальную геополитическую задачу, в частности служило противовесом Ирану.

– Другим противовесом Ирану был Саддам Хусейн в Ираке. Надеюсь, вы не будете отрицать, что он был большим другом США и напал на Иран по настоянию Вашингтона, – скромно заметил Питер.

– Нет, не буду. Я сам принимал участие в этой истории, – с достоинством согласился Мак-Грегор.

– А сейчас что получается? Против «Талибана» Америка ведет антитеррористические операции. Режим Саддама в Ираке уничтожен. Кто же будет сдерживать Иран? Вы своими руками превратили собственного врага в региональную державу. И Америка оказывается перед сложным выбором: продолжать войну против терроризма или использовать его в своих целях? А говоря простым языком, этот второй выбор означает сделку с террористами – «Аль-Кайедой». Или, если она стала слишком одиозным партнером, с какой-либо новой глобальной террористической сетью.

– О создании новой сети я ничего не слышал. Не отрицаю, что это возможно. Но пока все разговоры вертятся вокруг отношений с существующими движениями. Любыми, кроме «Аль-Кайеды». Хотя за всех стратегов в Вашингтоне я, конечно, не поручусь, – признал Мак-Грегор.

– Отсюда и все странности американской политики. Нельзя одновременно использовать терроризм в своих целях и бороться с ним, – сделал вывод Питер.

– Слишком смелое утверждение, – возразил Мак-Грегор. – Вопрос о том, сражаться с терроризмом или манипулировать им, действительно обсуждается. Но в своих рассуждениях вы упускаете еще один вариант. Америка может и подружиться с Ираном. Мне точно известно, что через неделю состоится встреча специального представителя президента США с иранскими банкирами. На нейтральной территории, разумеется, и в обстановке строгой секретности. Будем убеждать ростовщиков-персов не выводить свои капиталы из западных банков. А то набирается приличная сумма – 75 миллиардов долларов.

«Очень важная и чрезвычайно закрытая информация. Невозможно предположить, что он случайно проговорился. Порасспросить бы его подробнее об этой встрече, но рано. А как жаль! Ладно, успокойся. Дело приобретает серьезный оборот. Встреча все больше напоминает теннисный матч – перебрасываемся идеями, как мячиком через сетку».

– Неужели ваше руководство думает так же, как вы? Приятно удивлен! Не ожидал, что в БНД так глубоко изучают ситуацию, – неожиданно сказал Мак-Грегор.

«Перебрасыванием мячика я, кажется, увлекся, – подумал Питер. – Он начинает использовать мои же аргументы».

Однако Мак-Грегор был вполне удовлетворен услышанным и не собирался закруглять столь познавательную и приятную беседу. Он только заказал еще одну порцию виски и попросил принести меню. Видимо, разыгрался аппетит.

– Хотел бы пояснить свою позицию относительно заговоров, – методично заметил американец. – Не подумайте, что я упрощаю и пытаюсь свести сложные процессы к примитивной «охоте на ведьм». В последнее время механизм планирования внешней политики стал абсолютно закрытым. Все определяет фаворитизм. Кто понравился президенту, тот и имеет последнее слово. Мутная ситуация. Становится возможен любой заговор или, как вы выражаетесь, сделка. И не обязательно об этом станет известно федеральному правительству.

«Он что-то знает, но пока не решается сказать», – окончательно решил Питер.

– Считаю необходимым также уточнить, что у меня нет поручения координировать нашу работу здесь, в Пакистане, – словно предвосхищая возможные вопросы, заметил Мак-Грегор.

– И я никаких указаний на этот счет не получал.

– Естественно. Их и не было. Говорю об этом, чтобы было ясно: в Пакистане я имею задание, но в нашем разговоре действую как частное лицо.

«Посмотрим. Все возможно, но верится с трудом».

– Как частное лицо, но в наших общих интересах хотел бы сообщить вам следующую информацию. После беседы с президентом Бушем генерал Мушарраф принял решение о том, что снимает с себя полномочия главнокомандующего. Убежден, что на выборах в январе будущего года его партия потерпит сокрушительное поражение и Мушарраф будет вынужден уйти и с поста президента. Риск теракта против Беназир Бхутто сейчас резко возрастает. Для исламских радикалов Мушарраф угрозы уже не представляет. Связали его по рукам и ногам. Беназир автоматически превращается в основное препятствие на пути исламистов к власти. Сейчас она заигрывает с исламистскими партиями, но все ее союзы носят чисто тактический характер. И они это понимают не хуже нашего.

Питер, который вслед за Мак-Грегором заказал вторую порцию шотландского виски – за компанию, невольно поставил согревшийся в руках стакан на столик.

Великолепное виски горчило. Да и вообще, стало душновато.

– Полагаю, что эти сведения представят интерес для вашей службы, – уверенно сказал Мак-Грегор.

– Я тоже так думаю.

– Вообще, немцы мне нравятся. Они подходят к информации сугубо прагматично. Не то что мы с вами. Нам подавай геополитику.

– Вообще-то я немец, – напомнил Питер.

– Вы странный немец. Ах да, вы же из Баварии, а баварские пивовары раньше вообще считали себя отдельной нацией. Хотя вы и баварец странный. Но не важно. Для меня не секрет, что Германия ставит на генерала Киани. Вы рассчитываете, что он сменит Мушаррафа, и, по-моему, ошибаетесь. Проверьте ваши расчеты в свете новой информации о планах Мушаррафа. И поторопитесь. Вы еще можете успеть пропихнуть через Киани продажу военной техники в Пакистан. А после отставки нынешнего президента об этом придется забыть.