Заговор Сатаны. Исповедь контрразведчика - [11]

Это было видно по ее погасшим глазам. Она была в подавленном настроении, ей казалось — она не справляется с возложенной на нее задачей.

Ночь прошла быстро, мы, выскочив из машины, чуточку размялись, умылись — рядом с местом, где мы ночевали, пробегал арык с очень чистой водой. Оделись по-человечески и поехали к вокзалу, а вернее, к самой чистой чайхане. Это не доезжая до старинной мечети. Ну если говорить о мечетях, то их в Бухаре было много, как храмов красоты древности, сравнимых почти с самаркандскими. У чайханы мы остановились среди возможно еще с вечера стоящих автомашин. Что меня удивило, так это то, что я увидел Умарова и Курбатова. Когда Хелен Бреун ушла по своим делам, мы с ними быстро перебросились несколькими словами, наметили, где я встречусь с картежниками, и они ушли. Я отошел от своего автомобиля и по сериям номеров автомашин, стоящих здесь, определил, откуда они, из какой области и республики. Вскоре подошла Хелен Бреун, спрашивает, не против ли я, чтоб она пошла в центр города и полюбовалась красотами древностей.

— Нет, конечно, а не страшновато?

— Нет, — говорит, там много народа, — мне дядя рассказывал, люди в основе своей религиозные, а потому там безопасно.

— Хорошо, — говорю я, — сходи. Я бы тебя проводил, но автомобиль без присмотра оставлять нельзя. Если вернешься пораньше, то подожди меня здесь, я съезжу на толкучку.

Там-то я и должен сразиться с картежниками, как было договорено с Александром Васильевичем, с Умаровым и Курбатовым. Так мы порешили и разошлись…

Но, как только Хелен скрылась, я вернулся к машине, пересмотрел все бумаги, которыми ее обеспечил «дядя». Те, где упоминались города: Сталинобад, Баку, Красноводск, Батуми, Ленинград и Москва, быстро изъял и спрятал под обшивку кабины автомобиля. Английского я тогда не знал, и прочитать я ничего не смог. Когда со всем управился, то по-хозяйски поехал на бухарскую барахолку. Не успел закрыть автомобиль, как ко мне с двух сторон подошли «картежники». Среди них был и Умаров, с которым мы переглянулись. Я спрашиваю у картежников:

— Что, играть будем прямо здесь, на глазах у милиции?

— Нет, — говорит старший, — отойдем в уголок, где менты и появиться боятся.

— Но, — говорю я, — автомобиль здесь без присмотра оставлять опасно. Начинаю разыгрывать из себя тюфяка, хотя мой ТТ на взводе. Старший говорит:

— Мы за машину отвечаем, ты ее все равно проиграешь.

— Да? — уточняю я.

— Вот дурень, — говорит один на меня, — еще удивляется! Одежонку твою грязную мы, конечно, с тебя не снимем.

Я чувствую, как вздуваются мои мышцы, наверное, кровью наливаются глаза, но я разыгрываю трусость, почти хлюпаю. Вдруг подходит старший и говорит:

— Гони все, что у тебя есть, и считай, что проигрался.

— Нет, — говорю, — русские люди без боя не сдаются — пошли! И сразу предупреждаю:

— Замечу, кто будет шельмовать, — хребет переломлю на две части!

— Идем, идем, мы тут повидали многих.

По пути в этот уголок я заметил Курбатова, Усачева, Синельникова, Урзакулова и других — ну, значит, операция подготовлена, и, выходит, я здесь основной фигурант?

Зашли мы действительно за барахолку, в угол, — все устелено коврами, и стоит длиннее обычного стол на низких ножках. Запах анаши и марихуаны здесь, видно, не пропадает ни днем ни ночью. Я попросил проветрить немного «дворец заседаний», — они захохотали, но частично просьбу выполнили. Три или четыре шиферины повернули на одном гвоздике, подул утренний ветерок. Я говорю:

— О! Так если я проиграю, то быстренько рвану через этот шифер и все!

— Нет, — говорит Умаров, — попал ты сюда, Кирюха, и отсюда не уйдешь, я пойду, этот недостаток исправлю.

Умаров понял мой намек: если мы затеем ссору и арест «картежников», то они быстро проскочат через прибитый на один гвоздик шифер.

Американский империализм таких банд под разным видом создавал немало по всей Средней Азии, для войны с СССР внутри СССР, наподобие талибов в Пакистане и Афганистане. Здесь следует прояснить некоторые военно-политические аспекты. Одна из составляющих американского агрессивного империализма — воинственно-разрушительный иудаизм. Создатели этой продуманной системы, ставящей целью захват мирового господства, объединили правящую верхушку как бы на основе национального принципа, однако на самом деле главным объединяющим стимулом и принципом являются только деньги, только финансовые интересы. Бесконечная жадность олигархов, богатейших людей мира, стремление к захвату все больших богатств и территорий призывает их к постоянному усилению активности и агрессии. Формальное объединение по национальному иудаистскому принципу вызывает активизацию антисемитизма и разжигание национальной розни между народами. На самом деле воинственно-разрушительный иудаизм одинаково вреден и опасен для всех народов, в том числе для евреев, прежде всего. Неудержимо стремящаяся к бесконечной власти верхушка этой системы не щадит никого, независимо от нации, профессии или места проживания. Из представителей этой разрушительной системы, проживающих в СССР, по сути,

«пятой колонны» и создавались подобные диверсионные группы, особенно в послевоенные пятидесятые-шестидесятые годы прошлого века.