Заговор против Гитлера (20 июля 1944 г.) - [11]

Попытки буржуазных историков умолчать об этом периоде не случайны и объясняются очень просто. Дело в том, что с самого начала второй мировой войны почти все так называемые «оппозиционеры» перестали играть в «оппозицию» и приняли непосредственное и самое активное участие в войне за осуществление разбойничьих планов германского империализма. Оказалось, что большинство «оппозиционеров» безоговорочно поддерживают Гитлера и разделяют все его агрессивные планы.

Разве могут буржуазные историки прямо признать это? Ведь тогда миф о существовании постоянной генеральской «оппозиции» Гитлеру внутри Германии, так усердно ими создаваемый, будет легко разоблачен. Поэтому они решили об этом периоде писать неопределенно, в туманных выражениях. Но от фактов скрыться невозможно.

А факты говорят о следующем.

Гальдер в свое время угрожал, что если ему станет известно о начале войны за 24 часа до ее объявления, то он примет меры к аресту Гитлера и роспуску СС. Однако «уже перед 25 августа 1939 года, — с горечью признается Гизевиус, — ни Браухич, ни Гальдер не хотели с нами больше разговаривать».[39]

Когда началась война и никакого мятежа не произошло, Гальдер, чтобы успокоить заговорщиков, заявил, что действия против Гитлера должны быть отложены до первого поражения. Но уже в апреле 1940 г. Гальдер в письме Гёрделеру признавался, что пришел к выводу о необходимости вести войну до победного конца, поскольку Англия и Франция выступили против Германии.[40]

Ослепленные легкими победами в Европе в 1939―1941 гг., деятели так называемой «оппозиции» забыли о своих разногласиях с Гитлером, о своих опасениях, связанных с возможностью поражения Германии при ведении войны на два фронта.

«Оппозиция» Бека и его коллег в тот период, в сущности, прекратила свое существование, а многие из ее участников превратились в рьяных сторонников Гитлера.

«После начала войны, — пишет Гизевиус, — с генералами о выступлении против Гитлера говорить было невозможно… Нельзя было найти такого генерала, который бы считал, что немецкий народ поддержит восстание в обстановке триумфальных побед Гитлера».[41]

Более того, гитлеровские генералы в то время вовсе и не думали ни о каком восстании. Они заботились главным образом о том, чтобы как можно лучше выполнить приказ Гитлера и отличиться перед ним.

В связи с этим гитлеровский дипломат Ульрих фон Гассель, один из участников заговора, в своем дневнике, говоря о деятельности генералов в этот период, записал следующее: «Для большинства из них карьера, в самом пошлом смысле слова, денежные подарки и жезл фельдмаршала были важнее, чем исторические цели и нравственные ценности, поставленные на карту».[42]

Вот действительное лицо генералов — участников «оппозиции».

Не случайно поэтому в книгах, написанных участниками «оппозиции» (Гизевиусом, Гасселем, Шлабрендорфом), эти годы чаще всего называются «потерянными годами».

Однако, объективности ради, нельзя не упомянуть о том, что, согласно утверждениям Даллеса, Гизевиуса, Гасселя и других, некоторые участники «оппозиции» и в этот период пытались кое-что предпринять для устранения Гитлера.

Даллес, например, пишет, что генерал Хаммерштейн, командовавший в 1939 г. одной из армий, хотел 3 сентября 1939 г. арестовать Гитлера, который собирался как раз в это время посетить его штаб. Но… но Гитлер отменил это посещение, и опять все кончилось благополучно. Хаммерштейн был, правда, уволен в отставку, однако по другим причинам.

Даллес говорит также о дневнике Гасселя, в котором рассказывается о таком случае: «Приблизительно 4 ноября 1939 г. мне сказали, что все подготовлено для покушения на Гитлера, который в ближайшие дни будет совершать инспекционную поездку вокруг Берлина. Все было подготовлено тщательно. Вдруг утром 6 ноября я узнал, что все отменено. 5 ноября генерал, в чьих руках были все нити заговора, должен был делать доклад Гитлеру по текущим вопросам. В конце доклада Гитлер неожиданно спросил его, что еще он намечает. Ничего не подозревавший генерал назвал некоторые дополнительные технические детали. После этого Гитлер воскликнул: „Нет, я не об этом спрашиваю, я догадываюсь, что вы что-то замышляете“. Генерал, с трудом сохраняя самообладание, сделал вид, что он удивлен и ничего не знает. От Гитлера он прибежал в панике и заявил, что заговор кем-то предан. В результате от этого плана отказались. Через несколько дней стало очевидным, что никакого предательства не было и Гитлер ничего о заговоре не знал. Он просто брал на испуг».[43]

Мы намеренно привели такое подробное описание этого случая, чтобы показать всю нерешительность и несерьезность тех, кто тогда якобы замышлял произвести государственный переворот в Германии.

Подобных попыток организовать покушение на Гитлера в тот период было еще несколько, но все они оказались нереализованными.

Первые поражения немецко-фашистских войск на советско-германском фронте и заговорщики

Влияние поражений гитлеровских захватчиков в 1941―1942 гг. на развитие заговора

Война на Востоке протекала совсем не так, как ее спланировали гитлеровские стратеги (кстати, среди них были и участники «оппозиции»). Немецко-фашистской армии впервые было оказано серьезное сопротивление, и появились грозные признаки приближающегося разгрома вооруженных сил фашистской Германии.