Заговор против «Эврики». Брошенный портфель - [29]

Никто ему не ответил.

Группа выбралась из леса к озеру. У берега стояли две лодки. На носу одной из них на железной подставке горел костер. Во второй висел на шесте медный поднос. В обеих лодках сидели охотники из местных крестьян. Югансон, Илья и Киреев прыгнули, но усадить хозяина оказалось не так просто. Стоило громоздкому и неповоротливому Дохуде наступить на край лодки, как борт погружался в воду. Проклиная все на свете, Дохуда отскакивал назад и уговаривал гостей ехать без него.

— Нет, черт побери, без вас не поедем, — настаивал Югансон.

Наконец из лодки выскочил охотник и перенес Дохуду на руках.

Озеро было застлано предрассветной дымкой. Лодки двинулись к камышовым зарослям, лодка с костром — впереди. Кругом царила мертвая тишина. Еле слышалось поскрипывание уключин. Но как только лодки нырнули в заросли, один из охотников стал бить по медному подносу куском автомобильной шины. Камыши наполнились глухим гудом, который спугнул спящих уток.

Встревоженные птицы поднимались и летели на огонь, кружась вокруг костра, горевшего на носу лодки, как мотыльки у фонаря. В это время охотник, стоявший у костра, ловил их сачком. Закладывал пойманной утке одно крыло за другое и, кинув на дно лодки, принимался ловить следующую. Скоро лодка с костром была полна утками. Гребцы повернули к берегу. Гости удивленно глядели на необычную охоту и расспрашивали, больше всех басил Югансон. Помещик был доволен, что охота произвела на гостей впечатление.

— Когда я учился в Петрограде, во время каникул отец взял меня с собой на охоту. Ехали большой компанией. Среди нас была очень важная персона, и поэтому нам разрешили охотиться в угодье великого князя Николая Николаевича… — начал было вспоминать Киреев, но Югансон перебил его:

— Такой охотой, как сегодня, можно хорошо заработать. — Он рассматривал убитых уток, смеялся, шутил и так и не дал Кирееву закончить рассказ.

Уже приближаясь к дому, Киреев спросил Дохуду, подготовил ли он людей. Дохуда обещал представить двоих после завтрака.

= Это бывалые люди, один из них тот, что ловил уток сачком. На лету могут комара подковать, как говорят у нас, — улыбнулся Дохуда.

Через два часа серый “оппель” поднимался по узкому шоссе, опоясавшему несколько раз высокую гору, покрытую редким кустарником. Справа под облака уходили крутые склоны. Слева скалы обрывались в глубокое ущелье. На дне его шумела быстрая река, тащившая по течению массу мелких камней.

“Оппелем” правил Киреев, Илья сидел рядом, а Югансон — на заднем сиденье. Неимоверно коверкая персидские слова, он инструктировал двух исполнителей по осуществлению диверсии на этом участке. Звали их Курбан и Реза.

Лицо у Курбана было длинное, плоское и неподвижное. Тонкий продолговатый нос, узкая полоска бесцветных губ, торчащие в стороны скулы. Илья сразу узнал в нем охотника, так мастерски ловившего уток. Реза, лицо которого наискось пересекал багровый шрам, с выпуклыми, налитыми кровью глазами, производил еще более неприятное впечатление, чем Курбан. Оба загорелые дочерна, в пыльных обтрепанных костюмах.

Закончив инструктировать их, Югансон сказал Илье по-немецки:

— На вид прямо кровожадные пираты из романа Стивенсона.

— Если кто-то заплатит им больше, чем мы, и прикажет прирезать нас, они немедленно это сделают, — откликнулся Илья.

— Ты прав, черт побери. Надо разобраться в них получше, — и Югансон спросил Резу: — Какая у вас специальность?

— Я и Курбан работали прежде на дорогах. Вот агаи Киреев знает. Потом надоело целый день глотать пыль.

— Чем же вы занимаетесь теперь?

— Перевозим кое-какие товары за границу и оттуда доставляем ходовые вещи, — ответил Реза. Курбан молчал, словно этот разговор его не касался.

— Значит, занимаетесь контрабандой? — уточнил Югансон.

— Зачем такое нехорошее слово? Мы с Курбаном просто торгуем.

— С какой страной вы поддерживаете торговые отношения? — расхохотался Югансон.

Реза вопросительно смотрел на Югансона, ожидая разъяснений.

— В Россию возите свои товары? — спросил Югансон.

— Нет, в Турцию. В Россию — трудно.

— Что, попадались там пограничникам? — продолжал допытываться Югансон.

— Нет, арбаб, аллах миловал. Вот только получил там пулю в ногу, — Реза, дотронувшись до ноги, скорчил такую гримасу, словно у него неожиданно заныла старая рана.

В это время машина остановилась. Казалось, асфальтовая полоса шоссе уперлась в гору и ехать дальше некуда. Зияло темное отверстие входа в тоннель, выложенное каменными плитами. Охраны около него не было. Тоннель не освещался.

Илья спросил Киреева:

— Ну что, займемся делом?

Киреев достал из машины несколько ручных электрических фонарей и подал их Югансону, Илье и контрабандистам.

В тоннеле Киреев показал Резе и Курбану места, в которые надо заложить взрывчатку, и объяснил, как это сделать.

Тоннель тянулся почти на километр.

Илья мысленно представил, что получится, если в результате взрыва произойдет обвал тоннеля. Дорога надолго выйдет из строя, и, чтобы восстановить движение, придется заново строить тоннель на этом участке.

Когда все уселись в машину, Киреев спросил Резу и Курбана:

— Все понятно?

— С помощью аллаха будем стараться не допустить оплошности, но кто знает, и знаменитый силач падает на землю, поскользнувшись на корке дыни, — уклончиво ответил Реза.