Заговор на Нуич-стрит - [13]

– Вот обычные ремни, – сказал доктор Смит, – но на всякий случай есть и усиленные стальными полосами.

– Они не понадобятся, – ответил Брайтуэйт. – Обычные-то ремни никому не под силу разорвать, ветеринары привязывают такими даже горилл.

Доктор Брайтуэйт глубоко заблуждался: обычные ремни не выдержали в первый же день. Доктор смотрел, как на необыкновенно широкие запястья пациента ложатся поблескивающие металлом полосы. За всем этим стоит доктор Смит, и когда это… похищение выплывет на свет, от его репутации останется одно воспоминание.

Да, это было именно похищение, хотя бы и с согласия доктора Брайтуэйта, причем похищение из одного штата в другой. Брайтуэйт сжал кулаки, но, заметив обеспокоенное выражение на лице сестры, поспешил ободряюще улыбнуться, показывая, что он сердит не на нее.

«У доктора Харолда Смита – директора санатория Фолкрофт в Рае, штат Нью-Йорк – прекрасная репутация, но она сильно пострадает, – думал Брайтуэйт, – когда я наконец выберусь отсюда, из этого подпольного госпиталя.» Всем станет известно, как обошлись с одним из ведущих врачей страны.

Поначалу предложение казалось абсолютно безвредным, безопасным и – да! – выгодным, в конце концов. Доктор Смит каким-то образом проведал о мечте, о заветном плане Брайтуэйта и предложил воплотить его в реальность. Поэтому обрадованный Брайтуэйт не смог отказаться от предложения осмотреть какого-то особенного пациента «тут, неподалеку от Фолкрофта». Доктор Брайтуэйт давно задумал создать медицинскую школу принципиально нового типа, необходимую обществу, на основе собственной оригинальной концепции – всесторонне разработанной теории. Эту концепцию доктор Брайтуэйт – один из ведущих врачей страны – вынашивал уже в течение тридцати лет. Доктор Смит позвонил Брайтуэйту в Нью-Йорк и почти сразу же предложил ему помощь в организации собственной больницы, что должно было бы показаться подозрительным. Не заглянет ли доктор Брайтуэйт во второй половине дня в Фолкрофт, чтобы обсудить создание новой медицинской школы и на месте решить некоторые проблемы?

А откуда, поинтересовался Брайтуэйт, доктору Смиту известно о его плане? Это длинная история, последовал ответ, об этом мы тоже поговорим. Доктору Брайтуэйту не придется даже самому вести машину – его отвезет в Фолкрофт водитель из санатория.

Закрались ли сомнения в душу доктора Брайтуэйта? Нет. Отреагировал ли он на эти предложения как здравомыслящий интеллигентный человек? Нет. Доктор Брайтуэйт, опьяненный близкой возможностью воплощения своей мечты, быстро собрал бумаги, касающиеся его прожекта, и отменил назначенный на вторую половину дня прием больных.

Так был сделан первый шаг, Затем, совершенно неожиданно, доктору Брайтуэйту предложили пройти медицинское освидетельствование, где он встретил одного из своих коллег.

– Привет, Джерри! Как поживаете?

– Нормально, – отвечал Брайтуэйт.

– Ну и в местечко мы с вами попали! Здесь, в Фолкрофте, в деньгах просто купаются!

– На самом деле? Интересно, – сказал Брайтуэйт.

Доктора Смита чрезвычайно заинтересовал план новой больницы. Они обсудили даже дату начала строительства. Но Смит очень спешил и предложил подбросить доктора Брайтуэйта до Нью-Йорка на принадлежащем Фолкрофту самолете, а в пути поговорить поподробнее.

Брайтуэйт, естественно, согласился. Так был сделан третий шаг. Самолет в Нью-Йорке не приземлился. Как только они оторвались от взлетной полосы небольшого аэродрома в Вестчестере, произошли сразу два события. Первое – доктор Смит твердо пообещал Брайтуэйту построить медицинскую школу. Второе – попросил осмотреть пациента, в котором он, Смит, очень заинтересован. Это совсем недалеко, объяснял Смит, а он будет так обязан доктору Брайтуэйту.

Четвертая и последняя ошибка:

– Хорошо, доктор Смит, с удовольствием.

«Совсем недалеко» оказалось в двух с половиной часах полета сквозь опустившуюся ночь. Затем – несколько минут на вертолете, приземлившемся на угольной барже. Во влажном соленом воздухе ощущался запах расположенных неподалеку болот. «Большая река впадает в океан», – сориентировался Брайтуэйт. В куче угля оказалась дверь. Доктор Смит запер ее за собой, и все его дружелюбие моментально улетучилось.

– Вы должны спасти этого человека, – приказал Смит. – Со мной можно связаться по телефону из той комнаты.

Смит бегло ознакомил доктора Брайтуэйта с импровизированным госпиталем и пропал. Прошла уже почти неделя с тех пор, как доктор Брайтуэйт оказался фактически в плену в этом сумасшедшем доме в компании медсестры, не говорящей по-английски, странного пациента, только внешне напоминающего обыкновенного человека, и азиата, который, хотя и говорил по-английски, нес нечто несусветное.

Доктор Брайтуэйт стоял перед подергивающимся телом.

– На этот раз, надеюсь, ремни выдержат, – произнес он.

Темноглазая медсестра бросила на него непонимающий взгляд. Брайтуэйт показал пальцем на ремни, сделал вид, что дергает их, и улыбнулся. Сестра улыбнулась в ответ. «Замечательно, – подумал Брайтуэйт, – в ход пошел язык жестов.»

Вот если бы этот древний азиат, находящийся, судя по всему, на закате жизни, тоже не говорил по-английски, это было бы здорово! Он начал досаждать Брайтуэйту с самого первого дня, когда, склонившись над пациентом, потыкал в него пальцами с длинными ногтями, а потом недоверчиво покосился на доктора и стал объяснять, что произошло.